Рыцарь мечты

А Бертран тихо перебирает струны и поет песню принца Джауфре. Над волнами летит напев:

Там за морем, в стране Востока,
Как солнце, светит красота…

Внезапно позади кормы, во мраке безлунной ночи, прозвучал голос:

Далекую не видит око,
Но лишь о ней поют уста…

– Кто ты, невидимый? – позвал Бертран. – На каком корабле следуешь за нами? Поёшь на нашем языке, но слышу – ты чужеземец. Почему плывешь за нами в глубокой темноте?

– Я тоже поэт и певец, – послышалось в ответ. – Знай же, я – араб из Андалусии, страны в испанских землях. Но не раз бывал я в Провансе и знаю наизусть все песни Джауфре Рюделя.

Я изнемог в тоске жестокой,
Принцесса – дальняя мечта…

– Андалусия, – отозвался Бертран, – родина прекрасных поэтов… Оттуда, говорят, долетела к нам звучная рифма, и стихи сплелись в мелодию, как музыка. Да будет тебе ведомо, мы везем на нашем корабле великого поэта Джауфре Рюделя. Он страдает от мучительной раны и хочет повидать в Триполи свою далекую любовь, принцессу Мелисанду. Но ты скажи, не угрожает ли нам, христианам, твой корабль?

– Будет проклят тот, кто помешает любящему увидеть свою любимую! Разве может поэт угрожать другому поэту, да еще сраженному недугом? Пусть далекая мечта будет благосклонна к своему певцу. Пусть звездные очи любимой исцелят принца Джауфре. Я же плыву как мирный посол в Багдад. Но морской ветер донес до меня чудесное пение трубадура, и я приблизился к вам, чтобы послушать. Плывите со спокойным сердцем. Я не враг вам, а защитник.

Голос стал отдаляться и затих во мраке.

– О, как быстро перелетают из края в край песни принца! Они полюбились французам, немцам… и даже арабам за высокой цепью гор.

Утешенный этой мыслью, Бертран припал головой к ногам принца и прошептал:

– Ты не умрешь, принц Джауфре, нет, нет! Ты долго будешь жить в своих дивных песнях.

А кормчий распекал дозорного:

– Ты чужой корабль к нашему борту подпустил! Где твое морское чутье, острый глаз? Овец тебе пасти, и то волка проглядишь!

С рассветом показалось побережье, хорошо знакомое кормчему.

– Триполи! – зычно возгласил он. – Близится конец нашего плавания.

Принц вздрогнул и очнулся от тяжкого забытья.

– Триполи? Уже сияет утренняя заря. Поспеши к принцессе, Бертран, умоли ее посетить меня. Если я увижу свою далекую любовь, о чем еще сожалеть мне?

– Я паду к ее ногам с самыми горячими мольбами, принц. Все твои прекраснейшие слова любви буду повторять ей снова и снова.

Бертран надел праздничные одежды, накинул на плечи плащ. Огнем горит позолоченный шлем с радужными перьями.

Бросили якорь, опущен парус. Бертран одним прыжком перебрался на берег. Воины подвели к нему чистокровного жеребца. Бертран пустил его вскачь. Скорее, скорее!..

Дворец принцессы, великолепный, изукрашенный лазуритом, блистает на склоне горы. Подъемный мост опущен, ворота распахнуты.

– Эй, привратник, вот тебе кошель с серебром. Сообщи владычице своей, принцессе Мелисанде, прибыл гонец от принца Джауфре Рюделя. Смиренно я молю ее, не медля, допустить меня пред свои очи. Дорога́ каждая минута. Принц Джауфре Рюдель ранен.

– Тише, тише, высокочтимый рыцарь, – приложил палец к губам привратник и испуганно оглянулся. – Как бы кто не услышал тебя.

– Так что же?

– Разве не видел ты в гавани большой византийский корабль? Сам император Константин прислал к принцессе Мелисанде свадебного посла. Какая женщина в мире устояла бы? Стольный град Константинополь – ларец чудес, кладезь сокровищ. Император въезжает в него через Золотые врата…

– Постой! – остановил Бертран словоохотливого привратника. – Что ответила принцесса?

– Кто бы мог подумать! Отказала наотрез. И правда, слух идет, что византийский император жесток и коварен… Посол – прах его возьми – не принял отказа. Вломился во дворец моей госпожи. Ведет себя как полноправный хозяин. Живет там без позволения в покоях ее отца, царствие ему небесное. Не пускает никого, кто кажется ему соперником. А слуги не решаются силой прогнать посла. Драгоценная принцесса Мелисанда теперь что птица в клетке. Прости меня Господь, но уж лучше я скажу, будто ты прислан какой-нибудь королевой с письмецом и подарком для моей владычицы. Послушайся, рыцарь, доброго совета. – Привратник еще раз оглянулся и сунул кошель за пазуху. – Только обман откроет тебе двери к принцессе.

– Так унизить честь принца Джауфре! Какой позор! Нет уж, я пойду прямой дорогой, не посрамлю рыцарского меча!

И, оттолкнув привратника, Бертран въехал во двор. Бросил поводья дворцовым слугам и бегом поднялся по ступеням в просторный зал для приема гостей.

Старенький сенешаль, управитель дворца, торопливо вышел к нему навстречу.

– Прошу тебя, доложи принцессе Мелисанде, что принц Джауфре Рюдель…

Вдруг за спиной Бертрана прозвучал надменный окрик:

– Замолкни, наглый гость! Ты не пройдешь к принцессе!

Бертран оглянулся. Перед ним стоял, подбоченясь, византиец в одежде, затканной золотом и опушенной белым горностаем.