Рыцарь мечты

Увидев одинокого путника, едущего верхом, пастух с проклятьями набросился на него. Пастух решил, что этот нищий странник – один из грабителей, и стал беспощадно избивать Раньеро своим длинным пастушьим посохом. Раньеро покорно и безропотно сносил тяжелые удары, поворачиваясь к пастуху спиной и плечами. Но вдруг пастух остановился в изумлении с поднятым для удара посохом. Он увидел, что Раньеро и не думает защищаться, а только прикрывает вздрагивающей рукой огонек свечи.

– Ты не простой человек! – прошептал пастух.

Взглянув на запекшиеся губы Раньеро, он догадался, что путник изнемогает от жажды.

Пастух взял его лошадь за повод и подвел к незаметному, потаенному ключу, бьющему из расщелины скалы.

Руки Раньеро были заняты, и потому он опустился на колени, наклонился и начал жадно пить воду, как пьют дикие звери. Рядом с ним, фыркая, пила старая лошадь.

– Похоже, мы подходим друг другу, я и эта кляча…

Когда Раньеро встал и выпрямился, держа свечу перед собой, пастух сложил ладони и низко поклонился ему.

«Верно, он принял меня за странствующего святого», – с горькой улыбкой подумал Раньеро.

Наконец он прибыл в город Рамлу. Все постоялые дворы и таверны в городе были переполнены. Под навесами и даже просто в тени деревьев спали паломники.

– Ступай сюда, несчастный! – окликнул Раньеро хозяин большого постоялого двора. – Я накормлю тебя, а заодно и твою клячу. А то вы, того гляди, оба свалитесь от голода.

– Но у меня нет денег, чтоб заплатить тебе, добрый человек, – с запинкой, смущенно сказал Раньеро.

– Не думай об этом! – махнул рукой хозяин. – Приютить убогого человека учит нас Господь Бог!

«Похоже, разбойники сделали доброе дело, отняв у меня богатые доспехи и моего арабского скакуна, – с удивлением подумал Раньеро. – Меня принимают за убогого и нищего сумасшедшего. Может, поэтому все так добры ко мне?»

Пристроившись возле своей лошади на охапке сухой соломы, Раньеро решил бодрствовать до утра. Но не прошло и получаса, как глаза у него сомкнулись и он забылся тяжелым сном.

Было уже светло, когда Раньеро проснулся. Свеча исчезла.

«Конечно, я выронил ее из рук, и она погасла. А может, кто-то, проходя мимо, потушил ее… – подумал Раньеро. – Что ж, может, все и к лучшему. Вот и кончились мои безнадежные странствия. Господь Бог не счел меня достойным…»

Невыносимая тоска вдруг навалилась на Раньеро. Он чувствовал в себе какую-то пустоту, будто потерял то, чем дорожил больше жизни, или у него из груди вынули сердце.

Вдруг открылась дверь, и к нему подошел хозяин таверны с зажженной свечой в руке.

– Ты так крепко уснул вчера, что я взял у тебя свечу, чтоб ты ненароком не спалил дом. Вот она, держи, – сказал хозяин.

Притворяясь равнодушным, Раньеро ответил совершенно спокойно, хотя сердце у него бешено забилось.

– Ты хорошо сделал, что ее погасил.

– Нет, я не гасил ее, – сказал хозяин. – Я видел, как ты бережно хранишь этот огонек. Свеча горела у меня всю ночь.

Раньеро от души поблагодарил доброго человека и отправился дальше.

Он добрался до Яффы, а затем повернул к северу, держась берегов Сирии.

Нередко ему приходилось стоять на распутье дорог с протянутой рукой и просить подаяния.

Попадались жестокосердные люди. Они указывали пальцами на изможденного оборванца, держащего в руке горящую свечу. Рядом с ним, сонно качаясь, стояла дряхлая кляча, и, казалось, ее ребра вот-вот проткнут облезлую шкуру. Но большинство встречных жалели измученного нищего и делились с ним последним куском хлеба. Так Раньеро познал доброту простых людей.

«А ведь я раньше просто не замечал этих бедных неприметных людей, – с удивлением думал он. – Мне казалось, они, как комья грязи, прилипшие к моему дорогому плащу, только мешают в пути. А теперь я знаю: под убогой одеждой часто бьется золотое сердце…»

В конце концов Раньеро добрался до Константинополя. Но как еще недостижимо далека родная Флоренция!

«Если Пресвятая Дева пожелает, я все-таки выполню свой обет», – часто говорил он себе.

Раньеро проезжал по гористой местности Киликии, когда со страхом заметил, что его запас свечей вот-вот кончится. А он-то надеялся, что их хватит до конца пути.

«Это последняя свеча, – в смятении подумал Раньеро. – Что я буду делать, когда она догорит и погаснет? Кругом пустынно и безлюдно. Значит, вот как бесславно кончатся все мои надежды…»

Вдруг он услышал тихое стройное пение. Оно, казалось, поднималось к самому небу.

Раньеро увидел толпу паломников. Они поднимались на гору, к маленькой часовне, и каждый держал в руке горящую свечу.

«Какое счастье! – подумал Раньеро. – Конечно, эти набожные люди поделятся со мной. И тогда мне хватит свечей до самой Флоренции».

Раньеро бегом спустился с горы навстречу паломникам.