Рыцарь надежды

- Умер?! Нет, он не умер своей смертью! - неожиданно взорвалась она криком. Щеки ее запылали, глаза наполнились слезами. - Его схватил граф Роксфорд, затем его протащили по улицам, словно обычного преступника из простонародья, и казнили.

- Как изменника королевской власти! - добавил Хью, словно утверждая приговор.

Она смело встретила его взгляд, не уловив интонации сказанного.

- Ты можешь избежать подобной участи.

- Избежать? - Он нахмурился. - Так ты думаешь, что я предал корону?

- А разве это не так?

- Нет!

Эдлин слышала такой ответ и раньше, и звучал он столь же твердо. Она произнесла как можно убедительнее:

- Да, как раз то же самое мне говорил и Робин. Он заявлял, что он не предатель, но защитник прав баронов против тирании короля. - Ее рот скривился в презрительной усмешке. - Но принцу Эдуарду почему-то так не казалось. В прошлом году Симону де Монфору удалось захватить короля, и он, недолго думая, воспользовался этим в полной мере. Генрих III стал в его руках пешкой в этой страшной игре. Король издавал декреты, и принц Эдуард ничего не мог сделать, чтобы освободить своего отца. Поэтому, когда один из командиров войск принца отправил Робина, как своего пленника, в Лондон, Робина вздернули во искупление грехов Симона де Монфора и для утоления гнева наследника престола. Принц конфисковал все земли Робина и все его состояние в пользу королевской казны. А в назидание всем остальным, чтобы никому не было повадно поднимать мятеж против королевской власти, Эдуард выгнал жену Робина вместе с малолетними детьми на улицу без средств к существованию, предоставив им самим заботиться о себе. Умереть или выжить - на то Божья воля.

5.

Выслушав ее отчаянный монолог, Хью помолчал немного и, очень четко произнося слова, как будто Эдлин могла их не расслышать, сказал:

- Я не восставал против короля.

- Ну, конечно, нет. - Она усмехнулась, чтобы лишний раз позлить его. Только поэтому Уортон и боится, что вас обоих обнаружат. Только поэтому ты предпочитаешь прятаться здесь, в то время как королевские воины лечатся в монастырской больнице. - В ее голосе послышались саркастические нотки, и наконец она перешла к главному: - Ты боишься, что солдаты принца Эдуарда обнаружат тебя и казнят...- тут голос ее предательски задрожал, - как Робина.

- Это не так! - Хью только возражал ей и явно не собирался ничего объяснять.

- Тогда почему ты не призовешь своих товарищей? Почему ты не соглашаешься отправиться в больницу, где монахини смогут предоставить тебе куда лучший уход? Почему?! - Теперь уже она настойчиво допрашивала его.

- Я не могу позволить себе, чтобы меня видели в таком беспомощном состоянии. К тому же существуют наемные убийцы...

Что он возомнил о себе? Что он стоит во главе войск короля?! Она прикрыла рукой рот, чтобы скрыть улыбку. Уж не сошел ли он, часом, с ума? Да, и такая мысль мелькнула у нее.

Но Хью с серьезным видом вглядывался в ее лицо, а потом спросил:

- Ты ведь уже приняла какое-то решение, правда? Никто не указывал тебе, как поступить?

Она покачала головой.

- Очень хорошо. Но Эдлин, графиня Джэггер, вряд ли разумно мерить всех мужчин одним аршином.

Вот как! Он рассердился?! До этого Хью казался ей таким бесстрастным, а сейчас, увидев, как он недовольно поджал губы, Эдлин восторжествовала. Все мужчины одинаковы - они словно маленькие мальчики, которые требуют еще не заслуженного ими уважения. Она положила его голову к себе на колени, так, как будто он был одним из ее сыновей, Паркеном или Алленом, и сказала:

- Ну вот. Выпей-ка это.

Он обиженно оттолкнул кружку и, помолчав, произнес:

- А ты не хочешь узнать, почему я отказался отправиться в вашу больницу?

- Если тебе так хочется, то расскажи, - неохотно уступила она.

- Потому что я всегда знал, что ты единственная, кто сможет вылечить меня.

Он положил свою ладонь поверх ее руки, крепко прижав ее к гладкой поверхности кружки. Мозоли его оказались такими жесткими, что даже царапали ее нежную кожу. Она почувствовала, как он круговыми движениями поглаживает пальцами ее руку.

Голос его зазвучал проникновенно:

- Даже когда смерть стояла совсем рядом, я слышал твой голос и чувствовал, как твоя сила переходит в меня и не отпускает в тот холодный мир, куда я уже почти ушел.

- Так ты меня слышал? - У нее перехватило дыхание.

- Только поэтому я и пил отвратительные снадобья, терпел, когда на мою рану накладывали компрессы из сорняков, ел каши и прятался под грудой старых тряпок, как только кто-нибудь приближался к этой хижине. - Он взял ее руку с кружкой, поднес к губам и стал пить, являя полное послушание. - Потому что все это велела делать мне ты.

Она состроила гримасу, от изумления утратив контроль над собой. Он слышал ее?! Слушал? Когда?!

- Что-то не так? - спросил он. - Ты выглядишь так, словно разгрызла жука.

- Я... - она судорожно искала какую-нибудь подходящую отговорку. - Ах, это тонизирующее питье отвратительно пахнет! - Конечно, не Бог весть что, но все лучше, чем глупо молчать.