Рыцари

В дверях Глориана столкнулась с Мариеттой, которая уходила в сопровождении своей служанки. Дэйн стоял в окружении своих людей. Компанию им» составляли уэльсец и краснолицый Гамильтон Эгг. Солдаты и служанки, разносящие еду и питье, расселись на скамейки и прямо на столы и без устали хлопали жонглерам и мимам.

Глориане стало противно, и она поискала глазами Эдварда. Тот пробирался сквозь толпу к своему брату. Лишь отец Крадок еще оставался за главным столом, когда Глориана взбежала по ступеням, чтобы с помоста лучше обозреть происходящее. Она полагала, что Эдвард сумеет положить конец этому пьяному безобразию. В конце концов он уже почти рыцарь.

- Печальное зрелище, - проговорил святой отец со своего места за опустевшим семейным столом. - Грех вошел в замок Хэдлей, миледи.

Глориана не стала еще больше расстраивать своего доброго учителя и не сказала, что грех проник в замок еще раньше.

- Не волнуйтесь, - рассеянно успокоила она его. - Эдвард положит конец этому безобразию.

Эдвард наконец добрался до центра гудящей толпы. Он сказал Дэйну несколько слов, тот ответил ему громким взрывом хохота, хлопком по спине, чуть не сбившим Эдварда с ног, и налитой доверху кружкой темного пива. К удивлению и разочарованию Глорианы, Эдвард закинул голову, поднял кружку к губам и не отрываясь осушил ее. Солдаты дружным рёвом выказали ему свое восхищение. Громче всех орал муж Глорианы, порядком набравшийся Дэйн Сент-Грегори, пятый барон Кенбрук.

- Они споили Эдварда! - взорвалась Глориана, подбирая юбки, чтобы спуститься вниз и во всем разобраться. Но преподобный Крадок поднялся со своего места и остановил ее, придержав за руку.

- Ты бессильна что-либо сделать, дитя мое, - сказал святой отец. Его голос, посвящавший Глориану в тайны латыни, французского, математики и истории Греции, обучавший навыкам стрельбы из лука и лечения травами, возымел на нее успокаивающее действие. - Если ты хочешь угодить своему престарелому учителю, ступай к себе в комнату и оставайся там, пока колокол не возвестит утреннюю мессу.

Глориана хотела было возразить, но потом передумала. Кружки Дэйна, Эдварда и Эгга были вновь полны пенящегося пива. Сегодня у нее уже было достаточно столкновений с братьями - хозяевами Кенбрука и Хэдлей, - и, Глориана поняла, что их невозможно вразумить. Эдвард еще слишком молод и глуп, сейчас от него уже не добиться ничего путного.

Глориана молча стояла на помосте и смотрела на гульбу пьяных идиотов. Дэйн, почувствовав на себе ее взгляд, поднял кружку и заплетающимся языком предложил тост за ее здоровье. Глориана развернулась и ушла.

Служанка Джудит уже ждала ее в спальне. Она зажгла ночники, разобрала постель и налила в таз для умывания теплой воды. Девушка помогла Глориане раздеться и склонила голову.

- Могу я теперь идти, миледи?

Глориана предложила ей остаться в комнате и лечь на свободную кровать, но Джудит предпочла вернуться на кухню, где спала вместе с остальными слугами на соломенном тюфяке рядом с камином.

- Задержись на минутку, - попросила Глориана, садясь к зеркалу и беря гребень из слоновой кости, который Эдвенна давным-давно купила ей в Лондоне. - Я хочу задать тебе один вопрос.

- Да, миледи? - откликнулась Джудит, кланяясь.

- Если мне придется оставить замок Хэдлей, я переселюсь в деревню, в дом своего отца. Ты поедешь со мной, будешь продолжать служить мне?

Джудит молчала, переминаясь с ноги на ногу. Она была одета в опрятное платье, связанное из грубой шерстяной пряжи, каштановые пряди ее длинных прямых волос ниспадали до талии.

- Оставить замок Хэдлей, миледи? Но вам никогда не позволят этого сделать без лорда Кенбрука, а у него есть собственное поместье, не так ли?

- Я ухожу отсюда, - твердо сказала Глориана. - Без лорда Кенбрука и без его согласия.

Джудит заметно побледнела, и у нее вырвалось какое-то языческое проклятие, прежде чем она сказала:

- Но, миледи, вы не можете оставить его светлость просто потому, что вам так хочется!

- Очень хорошо, - фыркнув, ответила Глориана, - пусть так. Ты можешь остаться здесь, Джудит, и спать на кухне вместе с остальными слугами и собаками. Конечно, в моем доме тебе была бы предоставлена отдельная кровать, которую не пришлось бы делить с кем-то еще...

Глаза девушки удивленно расширились.

- Мало от этого будет проку, когда лорд Кенбрук притащит нас за волосы обратно в замок!

Глориана вздохнула.

- Если Кенбрук попытается сделать это, я пущу ему стрелу в сердце.

Джудит вытаращилась на нее.

- За это вас повесят и не посмотрят, что вы леди.

- О господи, Джудит! - воскликнула Глориана, потеряв терпение. - Я выразилась фигурально. Я просто пыталась объяснить тебе свою позицию. Так ты поедешь со мной или нет?

Джудит размышляла долго, нервно почесываясь, - Я поеду с вами, если вы этого хотите, миледи. Но вот увидите, все это кончится тем, что лас обеих запрут в монастыре до конца наших дней, как это случилось с несчастной леди Хэдлей.

При мысли об этом Глориана содрогнулась. Элейне нравилась жизнь затворницы, но Глориана знала, что в неволе сойдет с ума. Свобода была ей необходима, как воздух.