Рыцари Круглого Стола

Взяли гонцы мужика и представили королю. Испугался мужик и, упав на колени, стал уверять, что он простой землепашец, а совсем не лекарь, и что на него возвели напраслину какие-нибудь его враги. Велел король бить его, пока не согласится вылечить принцессу; гонцы сказали ему, что без этого не обойдешься с удивительным упрямцем. Били крестьянина, пока не стал он просить пощады. Дали ему немного вздохнуть и повели к принцессе. Была она бледна и казалась умирающей. Подумал мужик, подумал и решил попробовать хорошенько насмешить ее, чтобы кость при смехе выскочила: «Семь бед — один ответ!» — решил он и велел развести большой огонь в комнате и оставить его с принцессой вдвоем. Когда они остались вдвоем и принцесса села у огня, мужик стал так прыгать и кривляться, что принцесса не могла удержаться от смеха и до того хохотала над его кривляньями, что кость выскочила у нее из горла. Схватил мужик кость и стал кричать:

— Государь! Ваша дочь здорова, вот кость! Слава Богу!

Обрадовался король и сказал:

— Ничего я для тебя не пожалею — будешь жить ты во дворце и будешь моим лучшим другом!

— Ничего мне, государь, не нужно, отпустите меня домой: вчера, уезжая, я должен был оставить все хозяйство без присмотра.

Позвал король слуг и велел бить его, пока он не согласится остаться во дворце и лечить других больных. Почувствовал мужик удары по рукам, ногам и спине, закричал он, прося пощады и обещаясь исполнить царское приказание.

Велел король собраться всем больным, и, когда собрались они, он велел позвать мужика. Испугался крестьянин при виде такого множества народа и сначала не знал, как ему вывернуться, но вскоре надумал.

Попросил он короля оставить его одного с больными и велел развести большой огонь на очаге, а затем обратился к больным и сказал им:

— Я могу вылечить вас сразу от всех ваших болезней, но для этого мне нужно, чтобы самый больной из вас, которому остается жить недолго и которого никто уже вылечить не может, добровольно бросился бы в огонь: пепел, оставшийся от него, будет чудодейственным лекарством для других.

Все переглянулись, но никто не двинулся с места, ни горбатый, ни распухший, ни какой другой больной, — никто не подошел к мужику. Спросил мужик одного расслабленного, не хочет ли он подойти к очагу.

— Нет, благодарю вас, я совсем здоров, поверьте, я не лгу, я совсем выздоровел в эту минуту.

Так сказали и все остальные.

Спросил король мужика, вылечил ли он верных слуг.

Все сами отвечали ему:

— Я здоровее и свежее яблока благодаря доброму человеку.

И король так радовался и так благодарил мужика, что тот осмелился вместо всякой награды попроситься домой.

Король милостиво отпустил его и щедро наградил всяким добром.

— Благодарю, государь, — сказал мужик. — День и ночь буду я молить за вас Бога.

Вернулся мужик домой, и никогда больше не бил он жены, и жили они в мире и согласии.

И так, благодаря своей жене и своей сметке, оказался он хорошим лекарем и без науки.

Роман Розы

I часть [15]

МНОГИЕ ГОВОРЯТ, что сны — пустое дело, одна болтовня да сумбур. Однако о некоторых снах сказать этого совсем нельзя: много есть примеров правдивых снов. Что бы ни говорили мне, но твердо верю я, что сон есть предсказание того блага или тех страдании, что ждут нас впереди, и многие мудрецы думают, что ночь показывает нам в своем туманном покрове то, что потом увидим мы днем при ясном свете.

Мне было двадцать лет. Спал я раз ночью мирно на своей постели и увидал странный пророческий сон — все, что увидал я тогда, случилось потом со мной наяву.

Так начинается Роман Розы. Ново для вас его содержание? Тем лучше! И да примет его благосклонно та, для которой он задуман, та, что так прекрасна и достойна любви, та, что должна называться Розой — царицей цветов!

Все это случилось лет пять тому назад. Был цветущий май — этот праздник земли! Она наряжена в великолепное платье из зелени и цветов: нет ни кустарника, ни живой изгороди, которые не покрылись бы цветами, нет леса, сухого зимой, который не заблистал бы теперь молодой листвой. Весело улыбается земля, умываясь и наряжаясь; забыла она зимние невзгоды, и птицы, любуясь ею, воспевают ее на тысячи ладов.

Чье же жестокое сердце не смягчится в это чистое, прелестное, праздничное утро года?

И вот, раз ночью в мае приснилось мне, — помню я это очень ясно и до сих пор, — что настал уже день, и я вскочил с постели, обулся, умылся чистой водой и пошел в долину слушать пение птиц. Долго ли шел я, не помню, но вот передо мной явился удивительный сад; около него журчал прозрачный, светлый ручей, манил он прохладой и красотой. Я подошел, — ложе ручейка было покрыто необыкновенно светлыми камнями, и он вытекал из сада, куда, увы! попасть мне было не дано: был он обнесен высокой стеной, расписанной красками с изображениями страшных существ.