Рыцари морских глубин

— Вперёд, моряки! Да здравствует свобода! — гогоча и потрясая пустым вещмешком, сказал Иван Герасимов. Вся гоп–компания двинулась по узкой тропе в гору. Перевалив через сопку, мы оказались в частном секторе Владивостока, долго плутали по кривым безвестным переулкам, пока не вышли на улицу, ведущую к ресторану «Утёс». На пути в это питейное заведение случился казус, возможный разве что в кино. Мы лицом к лицу столкнулись с … командиром БЧ‑2 старшим лейтенантом Тушиным. Николай Алексеевич шёл не один. Приобняв, он вёл дамочку привлекательной внешности. Весело щебеча в тужурке старлея, наброшенной на плечи, она беззаботно постукивала босоножками. На голове у неё красовалась белая тушинская фуражка, лихо заломленная на затылок. Вид сладкой парочки явно говорил о взаимных симпатиях. Вот уж действительно земля круглая! Где–то за сопкой, чёрт–те знает на какой улице угораздило нас сойтись нос к носу! И обязательно в свете ярко освещённой витрины магазина! Тушин замедлил шаг, вытаращившись на свою расписную рубаху, а я с нескрываемым изумлением впялился глазами в его щебетунью. «Во даёт старлей! Ещё сегодня утром пышку-Катеньку пароходом на Камчатку отправил, а уже с подружкой гуляет…», — подумалось мне в ту будоражную минуту. И так, медленно и не проронив ни слова, мы проследовали встречными курсами, разошлись, как в море корабли или совершенно незнакомые люди. Один, обалдев от нахальства матроса, другой, занемев от страха и удивления. Короткая заминка при встрече с командиром не остудила наш пыл свободного гуляния. У дверей «Утёса» дорогу преградил похожий на генерала пышноусый швейцар в фуражке с жёлтым околышем и жёлтыми лампасами на широченных штанах.

— Слушай, дед, мы строители, бухнуть надо… Водки купи нам.

— Тоже мне внучек выискался… Нашёл деда. Да я тут в кабаке таких тёлок огуливаю, какие тебе, салабон, и не снились. А какие вы строители, можете не травить баланду, — насмешливо произнёс швейцар. — Повидал я вашего брата. Это что? — задрав подол рубахи на животе Герасимова, указал строгий ресторанский служака на флотскую бляху. — Может, патруль вызвать?

— Не надо патруль! И совсем вы не дед… Это я так, пошутил, — начал отрабатывать задние ходы Ваня Герасимов. — Водочки бы нам… На все… Без сдачи.

— Водку на вынос не продаём…

— Червонец за хлопоты…

Швейцар сразу стал сговорчивым. Забрал деньги и вещмешок.

— Другой коленкор. — Ткнул здоровяка Пирожникова в пузо:

— Строители, едри вашу в медузу! Не с той ли лодки, что за сопкой торчит, дизелями коптит? Далеко слыхать.

— С какой ещё такой лодки? — прикинулись мы незнайками.

— Якорь не точите, всё равно тупой. Окромя вас во всей этой бухте никого нет. Ладно… Ждите…

Он принёс полный вещмешок бутылок.

— Осторожно, не разбейте. Салаги… Едри вашу в ракушки.

Мы благополучно вернулись на берег, где все спали под открытым небом. Протащили водку всё в том же обрезе из–под тараньки мимо полусонного вахтенного центрального поста, заныкали бутылки в трюмной выгородке. Лечь бы и нам спать, но самовольная вылазка взбодрила, хотелось новых приключений. На свою голову или на одно место. И мы снова двинулись в сопку. Теперь уже вдвоём с Петей Молчановым, переодевшись в робу, с ракетницей за поясом и с полными карманами сигнальных ракет. И то, и другое прихватили «на всякий случай» в каюте Тушина.

Первый выстрел сделал Петруха вниз, под сопку, прицелившись в пляжную постройку на берегу моря. Красная ракета, шипя и сверкая искрами, попала под навес домика, заплясала по деревянному настилу огненным смерчем. Оттуда с визгом выскочили ночные пляжники–любовники, опрометью бросились в воду. Шутка нас развеселила. Ещё бы! Лопнуть со смеху можно, глядя как улепётывают любители ночного купания от скачущей в темноте ракеты! Я перезарядил ракетницу и выстрелил по купающимся, чьи голоса хорошо были слышны в тишине тёплой летней ночи. Зелёная ракета запрыгала по воде. За ней ещё несколько, подряд выпущенных Молчановым, навели панику в рядах невидимых пловцов, с криками и визгами выбегающих из воды на берег. Скоро дикий пляж опустел, и мы побрели назад, осторожно пробираясь между деревьев. В просвете между ними пылал костёр. Несколько мужчин неплохо устроились возле него с гитарой и выпивкой в ожидании кипящего в котелке варева. Петруха прицелился и нажал спуск. Красная ракета ударила в костёр, разметала его, принялась беспорядочно носиться по кустам, ударяясь о стволы деревьев и рассыпая искры. Мужики, ничего не поняв, с перепугу разбежались по сторонам. Мы тихонько вернулись на лодку, положили ракетницу на прежнее место и улеглись спать, полные впечатлений.

Давно на пенсии мой боевой друг. После военно–морской службы он закончил юридический факультет Иркутского госуниверситета, посвятил жизнь охране правопорядка и борьбе с преступниками. Интересно, помнит он ту ночную вылазку на сопку?

Как бы сегодня квалифицировал нашу выходку полковник милиции Пётр Петрович Молчанов? Хулиганство? Безобидная шалость? А, Петруха?