Рыцари, закованные в сталь

Майлз дрался с яростью дикого кота, пуская в ход кулаки, локти, каблуки и колени. Одного из обидчиков он схватил за воротник и разорвал ему куртку от шеи до пояса; другому угодил ногой в солнечное сплетение и сбил дыхание. Те, кто не принимали участия в драке, облепили стоявшие поблизости скамьи и кровати. Но страх перед «холостяками» так глубоко укоренился в них, что никто не осмелился прийти на выручку Майлзу, и тот бился в одиночестве.

Но одному не осилить четверых здоровых парней, сопротивление Майлза стало слабеть.

Блант вспомнил про свой башмак, поднял его и, бледный от гнева, с разбитой в кровь губой, застыл над клубком сцепившихся борцов. Глаза его зловеще сверкнули, это был взгляд убийцы.

— Подставьте его мне! — прошипел он, занося свой башмак, — я его мигом успокою!

Это удалось не сразу, но все же, улучив момент, Блант изо всех сил ударил Майлза по голове.

Тот лишь слегка смягчил его, прикрывшись рукой. И только тут Майлз издал хриплый стонущий крик.

— Господи Боже! — в ужасе воскликнул Эдмунд Уилкс. — Они же убьют его!

Блант нанёс ещё два удара, оба в корпус, а потом Майлза, опрокинутого лицом вниз, прижали к полу, и Блант изготовился для страшного завершающего удара.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Что за шум, мессиры? — послышался знакомый всем голос, который заставил юношей содрогнуться, как от громового раската. В дверях стоял сэр Джемс Ли. Драка мгновенно прекратилась, а её участники поднялись на ноги.

Старшие покорно вытянулись перед своим начальником, но Майлз словно ослеп и оглох от ярости, он не отдавал себе отчета в своих действиях. Белый, как смерть, он стоял, дико озираясь и тяжело дыша. И вдруг закричал:

— Кто ударил меня? Кто ударил лежачего? Я пущу кровь тому, кто ударил меня!

Его взгляд остановился на Бланте.

— Это ты?! Ты, трус, бил меня из-за чужих спин!

С этими словами он готов был пантерой броситься на своего врага.

— Стой! — крикнул сэр Джемс Ли, хватая его за руку.

Ярость застилала Майлзу глаза, он не мог понять, кто держит его за руку.

— Не мешай! — орал он, вырываясь и пиная рыцаря. — Пусти меня! Я убью это трусливое ничтожество!

Тут он почувствовал, что крепко прижат к стене, а потом, как только взгляд его немного прояснился, он увидел перед собой суровое лицо одноглазого рыцаря.

— Узнаешь меня? — послышался хриплый голос.

Майлз тут же прекратил сопротивление, его руки опустились по швам.

— Да, — задыхаясь, произнес он. — Узнаю.

Он с трудом перевел дыхание, и неожиданно его плечи затряслись от рыданий.

Стиснув руки обоих зачинщиков, сэр Джемс повел их к себе в кабинет, за ними робко семенили другие оруженосцы. Но сэр Джемс захлопнул перед ними дверь, оставив шушукаться на каменных ступенях.

— Ну что, Уолтер Блант? — сказал он, усевшись на свое жесткое кресло. — Что все это значит?

— Ну… это… — забормотал Блант, слизывая кровь с губы, — этот парень… Майлз Фолворт, сеял смуту и недовольство с тех пор, как прибыл сюда. …И за то, что он сеял смуту, я его впоследствии и наказал.

— Ты лжёшь! — взорвался Майлз. — Никогда в жизни я не был смутьяном!

— Помолчите, сэр, — сурово сказал сэр Джемс. — До вас дойдет очередь.

— Нет, — возмутился Майлз, — я не буду молчать. У меня здесь нет друзей, но молчать я не буду и не стану терпеть напраслину!

Даже Блант был поражён храбростью Майлза. Со стариком никто ещё не осмеливался так говорить. Сам Блант боялся даже глаза поднять. Какое-то время сэр Джемс хранил молчание, с ужасающим спокойствием глядя на Майлза.

— Сэр, — раздался наконец глухой голос капитана, — вы ничего не знаете о здешних порядках и правилах. Пришло время зарубить их себе на носу. Попробуйте только что-нибудь вякнуть без моего приказа, и я посажу вас в темницу главной башни остудить горячую голову.

В спокойном тоне старого рыцаря звучала такая непререкаемость, что Майлз почувствовал себя совершенно усмиренным.

— А теперь, Блант, — сказал сэр Джемс, поворачиваясь к бакалавру, — расскажи мне все подробности дела начистоту.

На этот раз рассказ Бланта был ближе к правде, хотя и отнюдь не беспристрастен. Потом свой взгляд на случившееся изложил Майлз.

— Ты знаешь, Блант, — сказал сэр Джемс, выслушав Майлза, — что я сам разрешил парням идти на реку купаться. На каком основании ты запретил это одному из них?

— Чтобы наказать за дерзость и непослушание. Он бросил вызов всем старшим.

— Ты прав лишь отчасти, — сказал рыцарь. — Если ты отменяешь какой-либо мой приказ или мое разрешение, сперва приди ко мне. Ясно?

— Да, — угрюмо ответил Блант.

— Ну вот и все, теперь ступайте, — сказал рыцарь, — и сделайте так, чтобы я не слышал больше стука каблуков по черепу. Баталия закончена, а смертоубийства я не допущу. Ещё раз услышу, будьте уверены… — Старик оборвал свою угрозу на полуслове и уставился своим единственным глазом на предводителя бакалавров. — А теперь пожмите друг другу руки в знак примирения, — неожиданно предложил он.

Блант сделал движение навстречу Майлзу, но тот спрятал руку за спину.

— Я не дам руки тому, кто бьет лежачих.