Гвен осталась в одиночестве перед огромными – двадцать футов в высоту и один фут в толщину – золотыми дверями, решительно опустила ладонь на золотую ручку и потянула её на себя, готовая попасть в другой мир.
Как только Гвен вошла под сень Королевской Библиотеки, она сразу же заметила встречающую её Жасмин, которая стояла одна в просторном мраморном холле, сложив руки на поясе, и радостно улыбалась гостье. Её глаза светились интеллектом.
Девочка, завидев Гвендолин, тут же бросилась к ней и схватила её за руку.
"Я тебя всё жду и жду!" – воскликнула она и, не дожидаясь ответа, потащила Гвен вглубь коридора. "Папа сказал, что ты придёшь сегодня утром, и я жду с тех самых пор. Уже по сто раз выглянула из каждого окна. Наверное, мама повела тебя на одну из своих длинных скучных экскурсий?" – спросила она, смеясь.
Гвен не удержалась и рассмеялась вместе с ней – детский задор был очень уж заразительным. Жасмин покорила её с первого взгляда своим умом и добротой, разговорчивостью и весёлым нравом. Она даже ходила вприпрыжку, проявляя неожиданную для Гвен игривость. Гвен ожидала, что девочка будет серьёзной и отрешённой, потерянной в книгах, как любой учёный, но Жасмин производила обратное впечатление. Она была по-детски беззаботной, смешливой и общительной. Гвендолин и сама была такой в юности, а теперь пыталась вспомнить, когда она успела всё это растерять.
Жасмин вела её по бесконечным коридорам и болтала без умолку, резво перескакивая с одной темы на другую, то и дело указывая на новые стеллажи книг.
"Вот здесь собрание трагедий нашего первого драматурга, Цирселеса", – рассказывала она. "Мне они кажутся по большей части банальными, весьма предсказуемыми как для первого поколения драматургов Перевала. Стоит признать, конечно, что всех тогда учили на военных, а не на писателей. Как говорит Кельтес, с каждым новым поколением приходит утончённость и внимание к возвышенному. Все мы так или иначе стремимся к совершенству, верно?"
Гвен смотрела на неё в ответ, поражённая её речью, этим нескончаемым потоком фактов и размышлений, а её гид неустанно вела её дальше, к новым и новым стеллажам. Они проходили коридоры с расписными стенами и золочёными полами, которым не было видно конца.
Библиотека походила на лабиринт, и Жасмин вела гостью по запутанным узким проходам между полками книг. На золотых стеллажах, возвышавшихся на двадцать футов вверх, стояли сплошь старинные фолианты в кожаных переплётах, на корешках которых Гвен узнала надписи на древнем языке Кольца. От такого количества книг даже у Гвен перехватило дух, а Жасмин невероятным образом умудрялась помнить каждую из них.
"А здесь, конечно же, наши учебники истории", – продолжила Жасмин, снимая с полки пыльный том и пролистывая его на ходу. "Коридоры с ними тянутся много миль. Всё организовано по хронологии – от древнейших историков до современных. Хотя, вообще-то, должно быть наоборот. Логично было бы предположить, что нынешние учёные опираются на труды предшественников и при этом предлагают более прогрессивный взгляд на историю Перевала и Кольца. Но это не так. Часто оказывается, что древние летописи написаны куда лучше, чем всё, что писалось потом. Я думаю, что есть доля правды в том, что каждое новое поколение в чём-то превосходит старое, но верно также и то, что нашим предкам была доступна древняя мудрость, непостижимая для нас. А ты как считаешь?"
У Гвен голова шла кругом, от попыток понять всё, о чём говорит её собеседница, и ей чем дальше, тем больше казалось, что перед ней восьмидесятилетний старец. Эта неутомимая девочка своей мудростью могла дать фору Абертолу и Аргону вместе взятым, а от её энергии и напора Гвен уже мутило. Она быстро поняла, что проигрывает девочке и в знаниях, и в интеллекте, а с ней такого раньше не бывало. Это пугало и воодушевляло одновременно.
"Ты тоже любишь читать", – заметила Жасмин, сворачивая в новый извилистый коридор с книгами. "Я поняла это по твоему лицу как только тебя увидела. Мы похожи. Только на тебе лежит бремя королевской власти. Я понимаю. Это должно быть ужасно. Времени на чтение совсем не остаётся. Думаю, это худшее в судьбе королевы. Думаю, тебе здесь нравится".
Гвен улыбнулась.
"Как ты это делаешь?" – спросила она. "Ты читаешь мои мысли".
Девочка довольно засмеялась.
"Распознать книжного червя несложно. У тебя отрешённый взгляд, будто ты витаешь в других мирах. Верный признак. Ты живешь высшими материями, твой внутренний мир много богаче реальности, как и мой. Это мир фантазий. Мир волшебный пьес, где всё возможно и единственное ограничение – это твоё воображение".
Жасмин вздохнула.
"Реальность вокруг нас такая приземлённая", – добавила она. "Кузнецы и мясники, охотники, воины и рыцари – какая бессмыслица! Они хотят только убивать друг друга, побеждать в рыцарских турнирах и тому подобное. Кошмар. Тщета".
Она снова вздохнула и свернула за угол.