Рыжая племянница лекаря

Порядком приуныв, я побрела обратно к кухне, размышляя, как бы перебраться через высокий забор, огораживающий двор и сад при дворце. Около старого крыла ограда давно начала рушиться, ее оплел девичий виноград, да и ветви деревьев, растущих у стены, могли помочь мне… Но приближаться к той части дворца я боялась — слишком велик был риск попасться на глаза кому-нибудь из наемников, охранявших подземную тюрьму. Мне пришло в голову, что стоит расспросить Харля о лазейках, которыми можно было бы воспользоваться для побега, но отчего-то мне слабо верилось в успех этого предприятия: мальчишки давно и след бы простыл, знай он, как сбежать из дворца…

Уйдя со двора, я бродила взад-вперед по заброшенной открытой галерее, где раньше находился небольшой сад, сейчас же от былого великолепия здесь остались битые кадки да ряд пересохших фонтанчиков. Слуги редко заглядывали сюда, и я надеялась, что в тишине мне удастся придумать что-то толковое. Однако одиночество не очень-то помогло мне — я попеременно пинала ногой мелкий мусор и бессмысленно таращилась в замковый двор, опершись на перила. В конце концов я приметила внизу Мике, с достоинством шествовавшего к главным воротам. Сначала вид его фигуры, затянутой в строгий черный костюм, заставил меня скривиться, но после недолгих раздумий я довольно ухмыльнулась, сообразив, как использовать эту встречу себе на пользу.

— Эй, зануда! — окликнула я его с наглым видом, перегнувшись через перила. Отчего-то при виде своего бывшего жениха меня тянуло вести себя еще грубее, чем обыкновенно. Должно быть, меня все-таки задевало то, что Кориусы сочли племянницу лекаря слишком низкородной и дурно воспитанной, но вместо того, чтобы исправить это впечатление, я решила его усугубить.

От неожиданности Мике едва не споткнулся, затем принялся вертеть головой и наконец увидел меня.

— Это ты мне? — в голосе его смешались недоверие и обида.

— Ну а кому ж еще? — хмыкнула я. — Ты же у нас ученый господин, а они все зануды как на подбор.

— Я не желаю выслушивать оскорбления от какой-то глупой полуграмотной девчонки, бродяжничавшей по всем окрестным торжищам! — оскорбленно заявил Кориус-младший, но я добродушно отмахнулась, показывая, что его слова ничуть меня не обижают. Да и с чего бы мне обижаться на сущую правду?..

— У меня к тебе есть дело, зануда, — сказала я, свесившись пониже, чтобы эта часть разговора не дошла до случайных ушей.

— А у меня с тобой более нет общих дел! — вспылил Мике, и его нежные щеки заметно порозовели.

— Зря ты так думаешь, — подмигнула я, состроив самую похабную рожу, на которую была способна. — Посмотри-ка, что у меня есть!

И я достала из сумки кинжал, подняв так, чтобы Мике мог хорошо его разглядеть.

— Так это ты его украла! — задохнулся от возмущения юноша.

— Я, — не стала отрицать очевидного. — Но отдам его тебе, если ты скажешь привратнику Филиберту, что я сопровождаю тебя в город по важному делу. — Тут я заметила, что Мике подался вперед, явно собираясь попросту отнять у меня клинок, и предостерегающе подняла палец. — Но-но, не вздумай забрать его силой! Пока ты взберешься сюда — меня и след простынет, а твой нож я выброшу в какую-нибудь дыру, так что никто его уже не сможет найти!

— Да я… я… — Мике начал заикаться от злости.

— А если ты скажешь, что кинжал украла я, — мой тон стал приторно-сладким, — то я заявлю в ответ, что ты наговариваешь на меня из-за того, что не хочешь на мне жениться! Бедная Фейн пришла попросить прощения за свое плохое поведение, — тут я заговорила омерзительно плаксиво, — а ты ее прогнал и оболгал, жестокий и высокомерный Мике Кориус! Госпожа Вейдена от чистого сердца желала нас поженить, а ты делаешь все, чтобы ее огорчить!..

— Фейнелла, ты самая гадкая девчонка, которую я когда-либо знал! — выпалил он, поняв, к чему я клоню.

— Проведи меня в город — и я никогда больше с тобой не заговорю, — вкрадчиво произнесла я. — Да еще и кинжал снова окажется у тебя. Слышала, эта зубочистка очень важна для всех Кориусов… Сам подумай, разве я так много прошу за твой клинок? Нет, ты, конечно, можешь выкупить его у меня за деньги, но я потребую за него не меньше золотой кроны…

— Ничего себе! — охнул Мике, вытаращившись на меня с возмущением и злостью. — Да ты жадна, как распоследний гном!

— Вовсе нет, — ухмыльнулась ехидно, — если я пройду через ворота, это не будет стоить тебе ни скойца.

Как я и предполагала, Кориус-младший не отличался решительностью, и мои уговоры пополам с угрозами возымели на него действие. Будь он человеком иного склада характера, то непременно поймал бы меня за косу и потащил к своему отцу, по дороге так излупив ремнем, что я бы призналась в краже с самого порога. Однако Мике был робким домашним мальчиком, не привыкшим к наглым и грубым замашкам, обычным для ярмарок и дешевых харчевен, и мне удалось заморочить ему голову.

— Ладно, — согласился он, понуро склонив голову. — Я проведу тебя через ворота.