Рыжая племянница лекаря. Книга 3

Он, услышав меня, замер — я видела только спину и спутанные волосы, — а затем неохотно отпустил добычу и повернулся ко мне, испачканный кровью и счастливо улыбающийся.

— Мне пришлось, Мике, — я смотрела на дело рук своих без страха, спокойно, но знала, что никогда не прощу себе произошедшего с бедным мальчиком. — Это было меньшее из зол для всех нас, но большее — для тебя самого. Я обошлась с тобой ничуть не милосерднее, чем Уна. Обещаю, что никогда больше ты не убьешь по моему приказу.

Быть может, он понимал только одно слово из десяти, но нехотя оставил тело и подошел ко мне, хмурясь и облизывая губы.

Я повернулась к Лодо, в руку которого вцепилась Вейдена — они с ужасом и отвращением смотрели на моего оборотня. А может быть — на меня саму.

— Ваша светлость, — я склонила голову, одновременно с тем указывая Мике занять место за моей спиной, ничуть не удивляясь, как просто и естественно это у меня выходит. — Чародейка, обманувшая вас, мертва. Пока что мертва. Но она умеет выбираться из могилы. Только огонь может уничтожить ведьму. Отдайте приказ сжечь ее тело как можно быстрее!..

Предупреждение об опасности отрезвляет лучше иных объяснений, а Лодо, как никто другой, боялся Рыжей Уны — и чем яснее становились его мысли, тем сильнее — страх. На меня он смотрел с отчужденной тревогой, то ли забыв, то ли не пытаясь узнать, но совет мой нашел у него немедленный отклик.

— Сюда! — крикнул он оробевшим слугам. — Вы слышали? Немедленно сжечь эту…

— Ведьму, — закончила я за него. — Там лежит мертвая ведьма, ваша светлость. Отныне всегда называйте все своими именами, и не скрывайте от людей правду. Вы уже знаете, куда заводят недомолвки о колдовстве. Ваши подданные также должны узнать, что их губило все это время, иначе опасность вновь и вновь будет застигать врасплох тех, кто считает, будто колдовство — всего лишь страшная сказка.

Лодо, несмотря на нынешнюю мою неприязнь, не был глуп и многое успел понять — я прочитала в его взгляде ответ: «Не тебе давать советы, как остерегаться колдовства!», однако вслух повторил только приказ о сожжении ведьминского тела. Затем он замер, разглядывая мертвого Хорвека, лежавшего рядом со столом.

— Бросьте это существо в тот же костер, — сказал он, не теряя времени на лишние раздумья. Невольно мне подумалось, что из него выйдет не такой уж плохой король, но в ответ на его слова я резко качнула головой.

— Нет. Его похоронят в другой день и не в одном костре с Уной. Я этого не позволю, ваша светлость.

— Он ее сообщник, — Лодо смотрел все тяжелее и мрачнее, на глазах превращаясь в человека, которого никто из нас не знал, включая его самого.

— Он спас вас ценой собственной жизни. А если вы не верите в его добрую волю, то, должно быть, помните, что я освободила вас от чар ведьмы. И за это имею право требовать если не награды, то милости.

Принцу не понравился мой ответ, но Вейдена несмело коснулась его плеча, и он нехотя согласился:

— Если твоя награда — мертвое тело, то так тому и быть. Я знаю, что такое благодарность, можешь говорить прямо: к кому еще я должен проявить милость сегодня?

— К нему, — указала я на Мике, прячущегося за моей спиной. — Он не виноват в своем превращении, и чудовищем стал не по своей воле, а расплачиваясь за мои ошибки. Согласно старым законам Мике принадлежит мне, и я сделаю все, чтобы вернуть ему человеческий разум.

— Кто еще тебе нужен? — Лодо обращался ко мне холодно и высокомерно, показывая, что долги отдает отнюдь не из благодарности.

— Пожалуй, я попрошу освободить с вашей службы моего дядюшку, — отвечала я, не показывая, будто меня страшит гнев или недовольство принца. — Вам более не нужен лекарь. Да и дяде Абсалому вряд ли пришлись по душе здешние порядки.

— Я ей не дядя, — на всякий случай вставил дядюшка, незаметно выбравшийся из-под стола. — Здесь какая-то ошибка, я знать не знаю эту девицу, ваша светлость. Но по странному совпадению я с ней согласен, хотя не собираюсь с ней даже словом перемолвиться. Доброта ваша безгранична, а я человек настолько маленький, что обойдусь крохотной ее крупицей…

— Он может убираться на все четыре стороны, — Лодо вновь перевел взгляд на тело Хорвека, которое, очевидно, беспокоило его куда больше, чем десяток живых лекарей-мошенников. — Я прикажу отнести этого мертвеца в подземелье. Следующим утром его сожгут, а до той поры ни одна живая душа не приблизится к останкам, — он перевел взгляд на меня. — Если желаешь с ним попрощаться, то делай это здесь и сейчас.

Надо признаться, освободившись от чар ведьмы, принц проявлял чудеса здравомыслия, но меня оно порядком раздражало.