Рыжая племянница лекаря. Книга 3

— Лучше бы тебе на это не смотреть, Йель, — ответил он удивительно спокойным и привычным голосом, не отводя взгляда от камней, залитых кровью. — Это старое колдовство, а чем старше магия — тем страшнее выглядит.

— Что ты сделал с ними? — с ужасом я наблюдала за тем, как лижут окровавленную мостовую существа, лишь отдаленно напоминающие людей.

— О, ничего особенного, если разобраться, — Хорвек мягко, но неумолимо заставил меня повернуться спиной к ужасному зрелищу, и теперь я слышала только голодное урчание и шорохи. — Служба господину Эдарро не так уж легка, и не каждый годится ему в помощники. Туда идут разные люди, но доверенными слугами становятся только те, кто любит смерть и жестокость — как и сам господин королевский племянник. Некоторые из них это хорошо скрывают, а у других получается из рук вон плохо, но правда в том, что все они больше всего на свете любят убивать, хотят крови и смерти. Я подарил им возможность первый раз в жизни показать свое истинное лицо, и они охотно откликнулись на мое приглашение. Ты сама видела, что двое не поддались колдовству — должно быть, принадлежат к иной породе или же не успели войти во вкус. А души этих, — он указал себе за спину, — теперь принадлежат мне, и я распоряжусь ими так, как они того заслуживают.

— Что ты с ними сделаешь? — я не была уверена, что хочу это знать. — Эти люди обезумели и от того не стали добрее, ведь так? Разве можно насытить такой голод… Сейчас они вылижут мостовую досуха и набросятся на нас!

— О нет, им будет не до того, — Хорвек повернулся к тому, что называл пиршеством и издал странный гортанный звук, на который обезумевшие люди Эдарро ответили покорным скулежом. — Гости мои! Слушайте, что говорю вам я, щедрый господин вашего стола! Один из вас сейчас пойдет к Эдарро, королевскому племяннику, и скажет, что я, чародей с пустошей, жду его у дома Белой Ведьмы. Тот, кто скажет ему это — останется жив. Остальные умрут, таково мое слово и мое проклятие. Яд уже растекается по вашим жилам, торопитесь!

Я, не удержавшись, повернулась и увидела, как люди Эдарро, едва приподнявшись с колен, с гримасами боли хватаются за животы, скалят окровавленные зубы — видимо, что-то жгло их изнутри все сильнее.

— Пойдем, — сказал мне демон, враз потеряв интерес к своим жертвам. — Пусть они решают, кто из них достоин спасения.

— Он убьет остальных и останется жить?

— Тот, кто принесет Эдарро мое послание, останется жить? — переспросил Хорвек и рассмеялся. — Не думаю.

И он направился в ночную темноту, прочь от фонаря — мне не оставалось ничего другого, как покорно ступать за ним шаг в шаг. За нашими спинами раздавались хриплые крики, стоны, вой, но я не оборачивалась, и без того зная, что там происходит. В окнах окрестных домов мелькали блики огня, слышались приглушенные возгласы — проснувшиеся в поздний час люди с опаской подходили к окнам, чтобы узнать, что за чертовщина творится нынче на улицах Астолано, а затем прятались за занавесками, торопливо приказывая слугам и домочадцам покрепче запереть входные двери.

— Ты хочешь встретиться с Эдарро? — я полагала, что после всего пережитого пара-тройка вопросов не ухудшат мое положение. — Рассказать ему о том, кто ты?

— Для начала. Еще вчера я бы сказал, что этого мне хватит с лихвой, — Хорвек улыбался, я была уверена в этом, хоть смутно различала впереди разве что его спину. — Но теперь оказалось, что Эдарро тоже может поведать нам немало интересного.

— О Лодо?

— Его высочество Лодо оказался едва ли не более скучным созданием, чем его светлость Огасто, — презрительно отмахнулся Хорвек. — Что о нем можно рассказать, кроме того, что принц был глуп, слаб и не видел дальше собственного носа? Я не потратил бы на разговор о нем и минуты.

— Однако на речь о нем ты не поскупился, — не удержалась я от шпильки, почуяв что насмехаются сейчас не столько над принцем, сколько над моим неразборчивым сердцем. — О ком же тогда ты будешь спрашивать?

— О том, кого боялась таинственная невеста Лодо. И куда подевалась так внезапно, — ответил Хорвек. Я почувствовала, как сердце мое царапнул невидимый острый коготок. Мы шли на встречу с тем, кто погубил красавицу с портрета — отчего-то я сразу поняла, что Хорвек решил задать королевскому племяннику самые верные вопросы — и самые опасные.

Улицы города были пустынными и тихими в ту ночь, хотя ее нельзя было назвать ненастной: луна исправно светила с небес, лишь изредка скрываясь за дымчатыми облаками, а ветер нес с моря теплую влажность, пахнущую солью и водорослями. Возможно, так совпало случайно, что праздные гуляки, пьяницы, нищие, и несчастные влюбленные дружно решили этой ночью, будто лунный свет неприятно ярок, а шум ветра в ветвях деревьев навевает слишком недобрые мысли, но я была уверена, что любой в Астолано чуял злое волшебство, расползающееся по городу, как гниль — оттого и не казал носа.