Рыжая Соня и Врата Немедии

— А вот убить не получится, у них шкура толстая, не пробить ни копьем, ни ножом. И потом — зачем? Тебе нужны крокодилы? Так давай провожу тебя туда, где их сколько хочешь.

— Слушай, да ты когда-нибудь перестанешь наконец меня дразнить?! — не выдержала Соня. — Тоже мне, хозяин Черных Королевств выискался!

— Уже перестал, дорогая, — Муонг поймал небольшую зеленоватую змею, ловко оторвал ей голову, не забыв извиниться перед «родственницей» за такое святотатство, и бросил Соне: — На, поджарь.

Девушка ничего не имела против змеиного мяса, но в ее душе все еще тлела обида на „язвительный тон Белого Воина.

Поэтому, когда он неосторожно повернулся к ней спиной, Соня с удовольствием со всей силы вытянула его поперек задницы змеиной тушкой.

— Башкой тронулась?! — возмутился он, подпрыгнув от неожиданности и обиженно потирая вспухающий прямо на глазах толстый рубец.

— А нечего надо мной издеваться, — назидательно заявила девушка, занявшись приготовлением пищи. — Забаву тоже себе выискал! Если сам не любишь, когда тебя унижают, так и с другими так не поступай.

Видимо, Муонг не согласился с ее правотой, потому что довольно долго не заговаривал с подругой, и они вполне примирились, только устроившись на ночлег и упав друг к другу в объятия.

Глава 7

Поход через болото был, пожалуй, одним из самых тяжелых и неприятных моментов путешествия в Элментейт: заросли, бесконечные кочки и рытвины предельно затрудняли передвижение.

Идущий впереди Муонг часто проваливался в ямы, выбираться из которых приходилось с большим трудом.

То и дело ноги до середины голени уходили в холодную черную жижу, и вытащить их было совсем непросто. Вместе с грязью к телу прилипали голодные пиявки.

Если ноги не проваливались, а ступали на более или менее твердую почву, то рядом били фонтанчики черной воды.

А уж когда прямо поперек тропы Соня увидела огромную, темную, с мерно вздымающимися бугристыми боками тушу, ей захотелось самым недостойным образом пронзительно завизжать, как обычно это делают нервные женщины при виде мыши. Правда, в данном случае объект несколько превышал своими размерами не только что мышь, но и крупного бегемота.

— Пожиратель, — объявил Муонг, невольно понижая голос вопреки собственному утверждению относительно безопасности этих тварей, когда они изволят почивать. — Надо же… Придется лезть через него. Давай руку!

Чудовище утробно вздыхало и ворочалось в жиже, как довольная свинья.

— Может, лучше его обойти? — с некоторой опаской предложила Соня.

— Вовсе нет — так мы просто утонем. Полезай, полезай, хватит топтаться в грязи.

Когда они перелезли через тушу Пожирателя, который действительно так до конца и не проснулся, только несколько раз недовольно фыркнул, Соня отчетливо ощутила, что ноги плохо держат ее.

— Ничего, — успокоил подругу Муонг, — сейчас это пройдет. Страшновато, конечно, мне самому каждый раз бывает не по себе. Но скоро все будет позади: считай, мы уже в Элментейте. Должны добраться к середине следующего дня, самое позднее — к вечеру.

Он не ошибся. Несколько часов спустя спутники вступили в Город.

— Как здесь тихо, — проговорила Соня, озираясь. — Точно в гигантской гробнице. Даже птиц не слышно.

Девушка не ощущала неприятного чувства необъяснимой тревоги, как у руинах Мто-ва-Мбу, лишь глубокую печаль, внезапно сжавшую сердце.

И еще, ей все здесь казалось странно знакомым: видимо, ее сны довольно правдиво отражали действительность.

— Да, птицы здесь не поют, — подтвердил Муонг, и, опустившись на одно колено, коснулся губами одного из камней. — Здравствуй, Элгон!

Они до самого заката зачарованно бродили среди развалин, все ближе подходя ко дворцу-крепости.

— Смотри, — указал Муонг на расстилавшуюся далеко внизу водную гладь обманчиво спокойного моря. — Представь себе, как к этим ступеням подходит роскошная доу, инкрустированная на корме бронзой и слоновой костью. Вот по коврам сходит с нее чернокожий властелин, и жрецы и шейхи склоняют перед ним головы. Он поднимается по парадной лестнице, бриз развевает его шелковые одежды… Иногда останавливается, раздавая милостыню тянущим к нему руки людям… Милосердие Сын Света ввел здесь в традицию, он раздавал народу треть своих доходов, и еще больше расходовал на то, чтобы возводить удивительные по красоте храмы в честь своего Отца. Он сам был их архитектором. Да, Элгон? Я ничего не перепутал? — Белый Воин обращался к Сыну Света так, словно тот столь же реально стоял с ним рядом, как и Соня.

— Скоро ночь, — заметила девушка, прервав его речь, — надо подумать о том, где нам лучше устроиться. Это не будет… скажем, несколько бестактно, если мы воспользуемся апартаментами дворца? — ей хотелось подыграть Муонгу, сама-то Соня ну никак не могла бы счесть святотатством использование помещений, в которых все равно вот уже семьсот лет никто не жил. — А завтра ты покажешь мне Книгу и хроники Элментейта.

Муонг как-то странно посмотрел на подругу, и Соне вдруг стало неуютно под этим взглядом, значение которого она не смогла определить.

— Что-нибудь не так? — спросила она с тревогой.