Рыжая Соня и Врата Немедии

— Если так, то нам здесь ничто не угрожает, — заметила Соня, и тут ей показалось, будто высокие кусты сбоку от них слегка шевельнулись, что при полном отсутствии ветра было весьма странным. Резко повернувшись, она, не раздумывая, бросилась в ту сторону, позабыв о том, что ее одеяние богатой госпожи для лазанья по кустам предназначено в последнюю очередь. Тонкая ткань, зацепившись за острые кусты, с треском разорвалась, Соня негромко выругалась и шарахнулась в сторону, оставляя на ветвях клочки платья, а в довершение всего прямо на нее, выгнув дугой спину, боком выскочила взъерошенная одичавшая кошка, испугавшаяся вторжения людей. Эльбер хохотал, глядя на эту сцену. Девушка хмуро взглянула на него: — Нашел над чем смеяться…

— Ты так скоро от собственной тени шарахаться начнешь, — сказал он, продолжая улыбаться.

— Хватит веселиться, — буркнула Соня. — Лучше подумай о том, чтобы хоть одной комнате в своих шикарных апартаментах придать жилой вид, если уж ты здесь решил задержаться на некоторое время.

— Выбери сама, какая тебе больше нравится, и я этим немедленно займусь, — согласился Эльбер.

— Та, в которой алтарь, — тут же сказала девушка.

— Какой алтарь?

— Ты что, не видел? На втором этаже, самая большая. Интересно, но этот алтарь вообще единственный предмет во всем особняке.

— Я туда не заходил, — удивленно заметил Эльбер. — А в честь какого бога алтарь?

— Я не поняла, посмотри сам.,

Впрочем, определить, что за божеству поклоняется неизвестный создатель алтаря, оказалось затруднительным для Эльбера точно так же, как и для Сони. Оно было вырезано из дерева, однако не походило ни на одно, сколько-нибудь им знакомое, и изображено было в виде старца в богатых длиннополых одеждах, с причудливым украшением на голове и свитком в руках. Круглое плоское лицо с бородкой клинышком взирало на них странными, удлиненными узкими глазами из-под полуопущенных век.

— Что-то кхитайское, — вслух подумала девушка, — ты не находишь? Эти лисьи глаза… и косичка…

Возле ног старца стояли идеально подобранные букеты живых цветов на высоких стеблях. Все вместе производило впечатление утонченной простоты и скрытого величия.

— И письмена, — добавил Эльбер, — это какие-то иероглифы, но не как в Стигии, да и на кхитайские не очень похоже, если приглядеться. Подожди-ка, я ведь где-то видел такого, только поменьше… — он изо всех сил старался вспомнить, но так и не смог. — В общем, если тебе здесь нравится, место подходящее. О, гляди, — он посмотрел в окно, — Эйнацир явился. Возле ворот топчется, денег ждет, а в сад зайти опасается. Пошли, побеседуем с ним.

Они вместе покинули дом, и Соня с полчаса, если не больше, яростно торговалась с оценщиком, в конце концов убедив его сойтись на трети первоначальной стоимости особняка, но даже и от этой ничтожной суммы она умудрилась выделить для первого раза лишь — только часть.

— Если за седмицу с нами ничего не произойдет, мы продолжим разговор, — заявила она, — ведь каждому известно, что здесь творятся нечистые дела и всякие странности!

— Это неправда, — робко пытался возражать Эйнацир, — дом несколько раз освящали жрецы и изгнали всех демонов.

— Ты в это и сам не веришь. Бот ведь, предпочитаешь беседовать посреди улицы, а за ворота на два шага ступить боишься! — возмутилась девушка столь наглой ложью.

Эйнацир не нашелся, что бы на это возразить, и поспешил удалиться прежде, нежели новые владельцы злосчастного особняка вообще не передумали его приобретать и не сорвались с крючка.

Возвратившись в ту же самую комнату с алтарем, Соня замерла на пороге: совсем недавно совершенно голый пол был застелен тростниковыми циновками, на одной из которых стояло деревянное блюдо с ароматно пахнущей, только что приготовленной рыбой и всевозможной зеленью.

— Э… это как понимать? — обратилась она к Эльберу, который стоял возле нее, точно Так же раскрыв рот от удивления.

— Придумай вопрос попроще, — отозвался тот, — будь я проклят, если знаю.

Невозмутимый бог с лисьими глазами, казалось, усмехался, взирая на их недоумение.

— Ну, тогда давай понимать как любезное приглашение к трапезе, — решительно заявила Соня, опускаясь перед блюдом на циновку. Ход ее рассуждений был весьма прост: или их решили отравить, или же проявить гостеприимство. Во втором случае отказ от еды и подозрения в свой адрес загадочный некто воспримет как личную обиду, а ссориться с тем, кого не видно, не стоит. Поэтому девушка решительно взялась за рыбу, а Эльбёр, немного поколебавшись, последовал ее примеру. Покончив с трапезой, Соня поинтересовалась:

— Убирать то, что осталось, мы сами должны или оно исчезнет так же, как появилось?

— Ну откуда мне-то знать? — сказал Эльбер. — Давай посидим и подождем, может, что-то прояснится.

Однако никакой ясности они не дождались по очень простой причине: не прошло и нескольких минут, как оба одновременно погрузились в сон. «Все-таки оно нас отравило», — обреченно успела подумать девушка, и это была ее последняя мысль, потому что перед глазами все поплыло, и затем наступила полная темнота.

Глава 16