Рыжий

— Чтобы играть в сквош? Я, конечно, могу ему сказать, пойдем поиграем. Весьма влиятельный тип, между прочим, его отец владелец…

— Убирайся. Я весь день занималась упаковкой вещей и переездом, и я не собираюсь выслушивать твои россказни.

— Извини меня. Это такой миленький домик. Позволь мне его осмотреть. Ты одна снимаешь все эти комнаты?

— Да.

— И во что тебе это обходится?

— Это мое дело.

— А как же Скалли?

— Ты можешь остаться в той квартире.

— О Господи. Да брось ты. Давай хоть пять минут не будем ссориться. Ага, у тебя есть холл. Замечательно, Мэрион. Можно взглянуть?

Себастьян обходит квартиру, за ним по пятам следует молчаливая, закусившая губу Мэрион. Гостиная с диванами, один из которых занимает всю стену, и старый, явно довоенный, радиоприемник. Три кресла, ковер, на стенах картины со стремительно несущимися конями и гончими.

— Ничего себе.

— Я не позволю тебе все это испоганить.

— Я и не думал ничего такого. Я ухожу. Позволь мне только быстренько искупаться. А иначе я умру раз и навсегда.

— А хоть бы и так, дом-то все равно мой.

Себастьян, одержимый любопытством, рассматривает комнаты. Кабинет с письменным столом и камином. На каминной полке премиленькая деревянная статуэтка священнослужителя с крестом на брюхе. Окно выходит во внутренний дворик, в котором виднеются дюжины полезных вещиц. Я должен проникнуть сюда, чего бы мне это ни стоило.

— Где вы спите?

— Вот там, — Мэрион указывает на дверь.

— Позволь мне остаться, Мэрион. Пожалуйста. Я обязуюсь слушаться тебя во всем, мне просто необходимо почувствовать себя в безопасности, хоть на недолго.

— Ты меня смешишь.

— Это правда. Посмотри, какой я большой и сильный. Посмотри только на эти мускулы. Но это не означает, что я не испытываю страх перед неопределенностью обстоятельств. Пожалуйста.

— Если у меня появится хоть малейшее подозрение, что ты выпил, я сразу выставлю тебя вон.

— Ты такая замечательная, Мэрион. Это очень благородно с твоей стороны…

— Хватит об этом.

— Как скажешь, Мэрион.

— И тихо, Фелисити спит в комнате рядом с ванной.

— Молчу уж, молчу.

Как замечательно плескаться в мыльной пене. А потом выпить чашечку чаю. Мэрион со скрещенными руками прячет груди от его пронырливых глаз и наблюдает за исчезновением батона хлеба и коробочки маргарина. Одной рукой он обнял ее за плечи, другой взял за запястье. Голый, завернутый в одеяло, он показал ей на сад, захлестнутый зеленой волной листьев.

— Мэрион, там наверняка найдется сьестное.

На земле
Растение
На растении —
Лист.
Но этот парень
Сожрал
Этот листик.

14

С помощью изощренных уловок Себастьяну удалось пустить корни в доме № 11 в Парке Золотой Долины. Несколько вечеров подряд, после десяти тридцати, он окольными путями пробирался в дом № 1 по Мохаммед-стрит и выносил всякое мелкое барахлишко. Он упаковывал его в серые коробки из-под черного пива. Одно большое зеркало он обменял на шляпу-котелок, которую носил, дабы не быть узнанным. «Ивнинг Мэйл» получила от него должную мзду за публикацию благодарственной заметки в честь Блаженного Оливера.

Владелицы дома зашли к ним на чай. Престарелые сестры-протестантки, рантье. Они выразили надежду, что Себастьян и Мэрион будут ухаживать за садом, потому что в нем были высажены несколько редких гималайских растений, которые им подарил брат, член Королевского Ботанического Общества. И какие они замечательные супруги, тем более что мистер Дэнджерфилд учится в Тринити, это обнадежило их с самого начала. Ведь мы не хотели сдавать этот дом, потому что в наши дни можно нарваться на таких людей… Дублин уже совсем не тот, что был раньше, люди зарабатывают торговлей в лавчонках, а уж те, кто правят страной…

Себастьян с преданными глазами; их верноподданнические разговоры — бальзам на душу. Я искренне рад иметь дело с людьми протестантского происхождения. Честные, сверкающие глаза старых дев. Ведь такая радость иметь дело с надежным человеком, тем более, что калитку повредили грузчики, неаккуратно выносившие вещи. Обязательно заходите еще, будьте здоровы. К вашему приходу я унавожу сад. До свидания.

Дом находился в самом тупике, и это придавало ему налет таинственности. И мне нравилось, что уголь хранится не в самом доме, а рядом, в специальном сарайчике. И не нужно вешать костюм над углем. И я опять могу свободно дышать, выращивать цветы и бесплатно питаться. Почти бесплатно.

Мэрион предложила сдать гостиную, что покроет половину арендной платы. Она не собиралась опять впасть в нищету и отбиваться от кровососов — кредиторов. Себастьян вызвался поместить в газете объявление, при условии, что квартирантом будет католик.

— Я не потерплю католика в доме. Люди они ненадежные. И к тому же не моются.

— Мэрион, у тебя нет никаких оснований так говорить. Кроме того, я — за демократию.

— Ненавижу католиков.

— Если неопрятность является следствием религиозных убеждений, то ее следует простить.

Мэрион сдалась. Себастьян уселся за столик в кабинете и на чистом листе бумаги написал следующее: