Рыжий рыцарь

На исходе четвертого дня друзья въехали в Альденбург. Они не помнили себя от усталости и едва держались в седлах. Их лошади, казалось, вот-вот рухнут от непрерывной скачки. Бодрость сохранил лишь И-гуа, он даже похвастался, что мог бы с легкостью проскакать еще триста-четыреста верст. В этом, впрочем, не было необходимости.

Когда они поднимались на Королевский холм, дорогу им неожиданно перекрыла толпа ликующих людей. Они обнимались, пели и с чем-то поздравляли друг друга. Точь-в-точь как тогда, когда узнали, что в Альденбурге объявился Рыцарь Бедных.

— Скажите, любезный, — обратился Вирель к одному из них, — а чему, собственно, все так рады?

— Ты, видно, прибыл издалека, дружище, — рассмеялся беззубый человек со спутанной бородой. — Их высочество принцесса Алькорта выходит замуж.

— За кого? — изумился Тристан.

— Как за кого, благородный господин? — ответил беззубый собеседник. — Вестимо, за кина Гнусомунда Великолепного, сына князя Интроверта Сонного и княгини Харибды Алчной. Кин Гнусомунд выиграл Турнир Великого Подвига. Он убил дракона и принес во дворец знаменитый Талисман. Мы уже третий день гуляем. А как счастлив наш добрый король Иаран Десятый, да будет он вечно здравствовать, ведь скоро он станет тестем, а затем — да будет на то воля всех амбинских богов — дедушкой!

Тристан едва не упал с лошади. Он совершенно забыл о Гнусомунде! А ведь нолус был с ними в пещере. Теперь все стало ясно. Гнусомунд через какое-то время очнулся и выбрался из-под завалившей его горы золота. Очевидно, это было уже после битвы, когда леопардисты перенесли его, Тристана, в Заболотье. Да-да. И дракон уже улетел. Ничего не скажешь, удобный момент. Должно быть, Гнусомунд отыскал Талисман, брошенный на поле боя, и забрал его себе. Но как он узнал, что этот щит — Талисман? Да точно так же, как и Тристан. На щите разве только не написано, что он обладает магической силой. К тому же Гнусомунд мог слышать их разговор с драконом, лежа под грудой своих обожаемых сокровищ. Ему оставалось только подобрать Талисман и вернуться в Альденбург.

Тристан низко опустил голову и коснулся лбом гривы И-гуа. Все пропало. Его перехитрили. Теперь Гнусомунд женится на Алькорте. А он, Тристан, отправится скитаться и всю жизнь будет страдать, вспоминая о принцессе.

— Скорее, Тристан! — голос Мисты вывел его из оцепенения. — Надо спешить!

— Куда нам теперь спешить? — Тристан не узнал собственного голоса. — Все кончено. Талисман у Гнусомунда, он женится на Алькорте.

— Это мы еще посмотрим, кто на ком женится, — разозлилась Миста. — Я скорее сбегу к нищим из Нижнего города, чем соглашусь, чтобы этот трусливый жук стал моим родственником.

— Боюсь, я им точно не стану! — Грудь Тристана заныла от боли. — Мы проиграли, Миста. Гнусомунд опередил нас.

Миста больно шлепнула Тристана по затылку.

— Не смей говорить, что ты проиграл! — вскричала она. — С этого и начинаются поражения. Ничего пока не потеряно, свадьба еще не состоялась. Гнусомунд — обыкновенный обманщик, и мы должны изобличить его! — воскликнула Миста.

— Если, конечно, ты не хочешь, чтобы он женился на принцессе Алькорте, — поддержал ее Вирель.

— Только не это!

— Тогда скорей во дворец! — вскричала Миста.

И, не дав Тристану опомниться, она пришпорила своего коня, который понесся вперед с такой скоростью, какой позавидовал бы даже резвый И-гуа. Тот, кстати, тоже не заставил себя ждать и тронулся с места так неожиданно, что Тристан едва успел ухватиться за поводья. Они понеслись по улицам во весь опор, распугивая беспечных горожан, бурно праздновавших скорую свадьбу принцессы. Не прошло и нескольких минут, как друзья достигли дворца. Площадь перед воротами была нарядно украшена разноцветными гирляндами. Они спешились и приблизились к воротам, но путь им преградили двое суровых латников с алебардами.

— Нельзя! — сказали они. — Вход закрыт, его величество король принимает будущего зятя и его родню!

— Самое оно, — сказал Вирель, — нам как раз туда, и дело срочное. Мы пришли спасти Амбинию от великой беды.

— Король обманут, — подхватил Типун.

— Его зять ему вовсе не зять, — встрял Вертопрах, который не мог молчать, когда говорил его брат.

— Мы должны разоблачить обманщика, — сказал Тристан.

— А я принцесса Инфанта, — закончила Миста.

Ответом им был дружный хохот.

— Вот умора, — сказал один из латников. — В жизни не слышал такой чуши.

— А я, — сказала Миста, выступая вперед, — приказываю вам пропустить меня и моих друзей во дворец!

— Невозможно, у нас приказ никого не пускать! — Латники клацнули алебардами.

— Ладно, — сказала наконец Миста. — Придется идти в обход.

— Как? — изумился Тристан.

— Думаешь, я не знаю, как войти во дворец и выйти из него, миновав стражу?

В этом сомневаться не приходилось. Миста действительно знала дворец как свои пять пальцев. Она провела их в королевский парк, через одной ей ведомую дыру в ограждении. Дальше был черный ход через кладовую башню и караульное помещение, в котором дрыхли латники, потом несколько крутых, увитых паутиной лестниц, два крохотных коридора — и вот они уже стояли у входа в тронный зал.