С чистого листа 2

Я пользовался услугами Джона Томаса в качестве руководителя моей кампании, и мы провели предварительный опрос через две недели после объявления Раймарка об участии. Результаты были обескураживающими, по меньшей мере. До этого я побеждал на выборах трижды с разницей от пятнадцати до двадцати пяти очков. Сейчас же я отставал на несколько единиц. Мы с Джоном переглянулись и решили собрать всех, кого только знаем, в следующую пятницу. Я добрался до телефона, набрал Брюстеру МакРайли и сказал ему тащить свою задницу в Вестминстер; в этот раз нам бы потребовалась вся наша тяжелая артиллерия. Мы также вызвали Марти и нескольких глав Республиканских комитетов по трем округам, которые я представлял. Для пущего аромата мы также вызвали Мэрилин и Шерил Дедрик, моего местного представителя. Если кто и мог лучше всего чувствовать настроение Девятого Округа Мэриленда, так это та, кто большую часть времени разбиралась с вопросами местных жителей. Теоретически она должна была уделять отдельную часть времени на кампанию, как и Марти, как государственные служащие. С другой стороны, если я проиграю и вместо меня будет Стив Раймарк, то они госслужащими долго не пробудут. Им тоже было, зачем это делать.

Мы сошлись на том, что нам нужно заниматься уже обычными вещами, как изучение оппозиции и расширенные опросы, вкупе с выяснением мнения избирателей обо мне. На этот счет у Шерил была пара комментариев, не слишком приятных, но нельзя сказать, что неожиданных.

— Мы в своем офисе получаем письма, в которых все в целом довольны тем, как мы справляемся с обыденными вопросами, но они не слишком довольны вашей политической позицией. Вас крепко связывают с Ньютом Гингричем, и здесь это играет не в вашу пользу. У нас была масса писем и звонков о том, что госслужбы закрываются. Есть также звонки от ветеранов, которые жалуются, что не получают никакого ответа от службы помощи ветеранам, онкологическое отделение имени Джона Хопкинса жалуется, что закрылись Национальные Институты Здравоохранения... этот список бесконечен, — и она достала таблицу с обобщенным количеством жалоб и закрытых отделений. — Как бы все ни ненавидели правительство и ни хотели бы его закрыть, когда такое действительно происходит – их это тоже не устраивает.

Марти кивнул и тоже выложил пачку записей телефонных разговоров на стол.

— То же наблюдаем и в Вашингтоне. Все хотят закрыть правительство, кроме тех частей, которые им нравятся, а в конце концов это все все равно связано между собой. Вас с Гингричем и Бандой Восьмерых во многом считают причиной всего этого бардака.

Я, вздохнув, кивнул.

— Банды Восьмерых больше нет. Мы были просто группой лиц, которые были в хороших отношениях и могли вместе с Ньютом работать над тем, чтобы повалить Демократов и протолкнуть «Контракт с Америкой». Нас уже даже не восемь; Рик Санторум теперь сенатор и выше всей это мелочности. Кстати, Ньют со мной сейчас тоже не разговаривает.

Кто-то в помещении фыркнул, и рассмеялся. Очень здорово все описал Джек Нерштейн:

— Хуже, чем быть неправым – это быть правым, если это означает несогласие с другим.

Я усмехнулся ему, указал на него пальцем и кивнул.

— То есть на его помощь рассчитывать мы не можем? — отметила Милли Дестрир.

— Тебе бы и не захотелось никакой помощи от Гингрича, — вставил Брюстер, который до этого только слушал.

С тех пор, как я познакомился с МакРайли, уже прошло чуть больше шести лет, и он уже не был тем нахальным юнцом. Он уже руководил или же следил за семью выборами в Конгресс и в Сенат, и выиграл шесть из них. Единственный проигравший был застукан в постели с проституткой, и его жена развелась с ним, прислав ему документы на совете кампании, которые, как подразумевалось, разберутся со всеми его проблемами. Этот случай изрядно повеселил комедиантов, выступавших по ночам!

— Да, — с горечью согласился я.

Он продолжил:

— Он не забывает, и не прощает, и если ты не союзник, то ты – враг, — тут я раскрыл рот, чтобы возразить, но он жестом приказал мне молчать. — Я знаю, знаю, что ты ему не враг, я знаю это. Ньют иногда бывает недальновиден, и он не замечает за сиюминутной тактической победой последующего стратегического поражения. Сейчас все, что он видит – это то, что он проиграл человеку, которого презирает. Естественной для Ньюта реакцией сейчас будет удвоить ставки и снова атаковать. И это не будет в твоих интересах.

— Я собираюсь отдалиться от него, и думаю, что он будет рад с этим помочь, — я уже мог видеть различные статьи с высказываниями, что на самом деле я не был ключевым союзником в «Контракте с Америкой». Невероятно!

Было совсем немного всего, что мы смогли придумать. Все в конечном счете сводилось к старому доброму стилю ведения кампании. Мы же додумались только до двух основных моментов.