С чистого листа 2

Конди взглянула на меня, и я просто добавил:

— Как он и сказал.

Она криво усмехнулась и пожала плечами:

— Если бы я это не передала, то бы не выполнила свою работу.

— Почему бы нам не ответить, что мы отправимся домой, если иракцы желают принести нам голову Саддама Хуссейна в коробке? — с этими словами я взглянул на генерала Пэйса.

— Мы можем разбросать листовки над Ираком?

Он улыбнулся:

— Да. Мы можем также просто сообщить об этом по радио и телевидению.

— Ладно, все равно. Почему бы нам так и не сделать? Если мы этого уже не сделали, то давайте назначим за его голову награду. Мы прекратим сразу же, как только ее нам направят. Остальное они могут оставить себе.

— Вы же в самом деле не хотите получить его голову, так ведь, мистер президент? — спросила Конди.

В ответ я ухмыльнулся:

— Конечно, почему бы и нет? Мы можем насадить ее на пику перед главными воротами, и провести рядом дипломатов. Может быть, они поймут посыл, — она ужаснулась от этой мысли.

— Нет? Ладно, может, это немного слишком. Может, мы сможем повесить ее над воротами Форт Брэгг? — военные и все, у кого было военное прошлое, прыснули от этой идеи.

— Но если серьёзно, то нам нужно позаботиться о том, что мы передадим посыл, что лучшим способом покончить с этим – это избавиться от этого чудака в Багдаде. Мне плевать, кто встанет у руля, но я не заинтересован в прекращении до тех пор, пока проблема с Хуссейном не будет решена раз и навсегда.

Я оказался на интервью с Дэвидом Бруксом и Марком Шилдсом на "Часе Новостей РВS". Как и множество интервью, которые я давал, у этого была парочка неожиданных побочных эффектов, но они в целом оказались положительными. Мы говорили из зала картографии, и обсуждение касалось войны в Курдистане. Шилдс был либералом и журналистом "Wаshingtоn Роst", а Брукс был журналистом-консерватором, писавшим для "Nеw Yоrk Тimеs".

Обычно они спорили в пятничном выпуске "Часа новостей", но записывалось это во вторник. Большинство журналистов такого уровня – довольно умные ребята, но периодически кто-нибудь возвращался к своим истокам, когда они начинали задавать идиотские вопросы в духе "Как вы себя ощущаете?" матери, которая только что переехала своего ребенка на машине.

Шилдс:

— Какое послание вы хотите передать всеми миру этой войной?

Я: (ненадолго на него уставился)

— Послание?! Я не передаю никакого послания! Мы уже несколько месяцев давали им знать, что сможем это сделать! Если бы я хотел передать послание, то я бы позвонил в ООН! Нет, время посланий окончено! Теперь я посылаю на них смерть и разрушение! Хотите знать, какое послание я передаю?! Как вам такое? Если они будут убивать моих граждан, солдат и дипломатов, то я "ниспошлю на них божественные молнии"! Как вам такое послание?

Это было во вторник, и Уилл Брюсис, казалось, пришел от моих слов в полнейшее замешательство, равно как и Брукс с Шилдсом. Президенты так не говорят! Я же просто сказал: "К черту!" и мы закончили интервью. Хотя к пятнице этот сегмент был смонтирован и был готов для обычных дебатов, в этот раз в качестве посредника была Маргарет Уорнер. Часть с интервью была совсем немного проредактирована, больше всего для точности и своевременности. Конечно же, отрезок послания попал полностью. Но затем они отошли от темы.

Шилдс:

— Мне было любопытно узнать, что действующие войска в подчинении главнокомандующего думают на этот счёт, так что я посетил несколько армейских баз и поговорил с ними. Я общался с рядовыми, а не с их офицерами и уж тем более не со специалистами по связям с общественнотью, с которыми обычно нас сажают. Президент Бакмэн невероятно популярен среди солдат. Им нравится называться "молниями". Их лица все просияли, когда я показал им это интервью.

Брукс:

— Не все наши президенты были широко почитаемы их солдатами. В частности, Билла Клинтона больше терпели, чем уважали. Карл Бакмэн, напротив, у них на хорошем счету. Со времён войны во Вьетнаме он был самым молодым командиром батареи в 82-й Воздушной части, и он заслужил Бронзовую Звезду за спасение своих солдат, будучи раненым и находясь в тылу врага. Это много значит для этих ребят.

Шилдс:

— Вы видели, как он заключил пари с флотом пару лет назад о том, кто победит в соревнованиях между армией и флотом. Победитель получил бы роскошный ужин в Белом Доме, а проигравшие – холодные сухие пайки. Когда армия проиграла и их вывели на мороз зимой в Нью-Йорке, чтобы их съесть, он появился в форме капитана и ел вместе с ними. Такого рода уважение солдаты понимают и ценят, и это много для них значит. Такого ни разу не случалось, когда я был в морской пехоте, позвольте вам сказать!

Мне нужно было немного об этом поразмыслить. Тогда мне это не казалось таким уж значительным. Это была просто стандартная техника менеджмента номер 101, уважение к вышестоящим, и нижестоящим. С другой стороны, за годы своей деятельности я видел хренову тучу менеджеров, которые считали, что из-за того, что они были боссами, их дерьмо автоматически переставало вонять.