С чистого листа 2

То есть, если я посещаю Уганду и получаю в подарок маску вождя племени и их копьё, необходимо установить их стоимость. Если она меньше 350 долларов, я могу оставить подарок себе (но не стану, потому что для меня маски и копья совершенно бесполезны). Более того, они отправляются в государственный архив, если я не хочу платить за них из своего кармана. Платки, которые получает Мэрилин, в большинстве своём довольно красивы, шёлковые, сотканные и окрашенные вручную. В некоторых случаях Мэрилин тем же вечером надевает подарок на официальный ужин, устраиваемый хозяевами. Это, безусловно, служит неким жестом доброй воли.

Заканчивалось всё в комнате ожидания вместе со всеми, кто направлялся в Эрбиль. Геркулес мог увезти около 90 пассажиров, и я задавался вопросом, справиться ли с этим один единственный С-130. Примерно половина самолёта мои сотрудники и спутники, остальные - репортёры. Меня заверили, что часть уже высажена в Эрбиле, чтобы заснять моё прибытие. Наверняка, каждый ожидающий молился, чтобы мой самолёт сбили на подлёте иракцы, а они смогли красиво запечатлеть происшествие. Тем временем, я просто болтал с репортёрами без камер и записи пока мы ждали. Я заметил, что около двадцати лет назад летал на "Неrki Вird" и теперь думаю, как дела у них обстоят с удобствами.

И тут кто-то спросил:

̶– Миссис Бэкман, вы когда-нибудь прыгали с парашюта, как Ваш супруг?

Я фыркнул и рассмеялся, а Маэрилин ответила:

̶– Нет, я не настолько сумасшедшая! Не как мой супруг. На мой взгляд это слишком опасно!

Я снова рассмеялся.

Флетчер Дональдсон, который тоже летел с нами, спросил:

̶– Мистер президент, это действительно настолько опасно? Что-нибудь случалось, когда Вы прыгали с парашютом?

Превосходная возможность задеть Флетчера. Я медленно кивнул и ответил:

̶– Что ж, на самом деле мы никогда не говорим о подобных вещах, но, да, случалось. Как-то у меня был действительно ужасный прыжок, это факт.

Он начал что-то яростно записывать в блокнот:

̶– Что произошло?

̶– Итак. Сначала, когда только я выпрыгнул, у меня порвалась вытяжная стропа, поэтому мой парашют не раскрылся. Мы были в нескольких тысячах футов над землёй, а вытяжная стропа вытягивает парашют из ранца, мне пришлось вытаскивать его вручную! Только это не сработало; парашют весь запутался и не раскрылся бы как надо, мне пришлось его отрезать. В тот момент я был едва ли в нескольких тысячах футов над землёй, поэтому пришлось вытянуть запасной парашют, и он раскрылся, но, посмотрев вверх, я увидел, что он порван. Прямо в центре! Мне оставалось около пятисот футов, и это было ужасно.

Я выдержал паузу, прежде чем он спросил:

̶– И? Что вы сделали потом?

Я улыбнулся и насмешливо посмотрел на него:

̶– Всё очень просто, Флетчер. Я умер! Как вы думаете, что происходит, когда вы выпрыгиваете из самолёта с неисправным парашютом?

По залу прошёл долгий нарастающий гул, но большинство военных ухмылялось. Все они раньше или позже слыхали эту историю в той или иной вариации, как и Мэрилин.

̶– Ничего личного, мистер президент, но не стоит дразнить тех, чья компания закупает чернила бочками! — заметил он.

Я рассмеялся:

̶– Я буду иметь это в виду, Флетчер. Буду иметь в виду!

И тут мы получили сигнал выходить к самолёту. Я помог жене подняться по трапу и направился прямиком к первому ряду сидений. В самолёте было слишком шумно, чтобы разговаривать, поэтому я просто откинулся на спинку, прикрыл глаза и расслабился. Я проснулся примерно через час, когда Мэрилин слегка толкнула меня локтем, сообщая, что мы заходим на посадку. Она наклонилась ко мне и прокричала в ухо:

̶– Как ты можешь тут спать?

Я улыбнулся ей в ответ и прокричал:

̶– Как в былые деньки! Но мне хотя бы не нужно тащить на себе 125 фунтов снаряжения!

̶– Ты сумасшедший!

Я засмеялся, кивнул и сжал её руку.

С хорошим пилотом С-130 это довольно быстрое и маневренное воздушное судно, мы немного покружили над полосой перед снижением. Думаю, пилот решил покрасоваться и выполнить боевую посадку, хоть мы и не были под огнём, а иракцы никогда не приближались к Эрбилю. Мы пикировали, Мэрилин казалась несчастной, а некоторые репортёры слегка позеленели, когда самолёт сел. Что до меня, я чувствовал себя почти дома.

После посадки самолёт проехал ещё немного. У С-130 нет иллюминаторов для пассажиров, но я знал, что он направляется к участку за терминалом с камерами и установленным подиумом. Огромное отличие от обычной процедуры заключалось в том, что из-за всех этих репортёров на борту, нехватки отсеков с посадочными местами и выходов, мы выйдем из самолёта вместе. Мэрилин и я пойдём первыми, а через несколько минут смогут выйти и остальные.