С чистого листа главы 100-165

– Ладно, думаю, настал мой черед говорить и за себя, и за мать Чарли. Первое и самое главное – Чарли не покинет дом до тех пор, пока не выпустится из старшей школы, и он выпустится, и будет присутствовать на выпускном. Никаких исключений на этот счет. Это понятно, мистер? – спросил я нашего сына.

– А-а, да, конечно, – я строго на него взглянул, он сглотнул и выпалил: – Есть, сэр!

– Хорошо. Запоминай это выражение.

Сержант Родригез фыркнул на это:

– Нас устраивает, господин конгрессмен. Если он не выпустится – он нам не нужен.

Я кивнул.

– Откуда вы, сержант? Тоусон или Рейстерстаун?

– Из Тоусона, сэр.

– У вас есть какая-нибудь программа физического развития? Нечто такое, что укрепит этих детишек, прежде чем они начнут служить?

Он улыбнулся в ответ:

– Да, сэр, есть. И мы ожидаем, что рядовой Бакмэн тоже будет присутствовать.

– Я в форме! – возмутился Чарли.

Я с отвращением взглянул на него.

– Это ты думаешь, что ты в форме. Ты слаб и немощен. Ты сейчас не пройдешь даже по стандартам морской пехоты, не говоря уже об армейских. Будешь сотрудничать с сержантом, или ищи другую работу. Понял?

– Да, сэр.

Я кивнул. На самом деле Чарли был в отличной форме для службы, но дисциплина и субординация ему бы не повредили.

Я повернулся обратно к Родригезу.

– Хорошо, еще вопрос вам. Вы не можете его заполучить до его выпуска, который в июне. В октябре ему исполнится восемнадцать, и тогда вам не нужно будет наше разрешение. Это заставляет меня думать, что вы отправите его в тренировочный лагерь где-то между этими датами, так? – последнюю часть я озвучил в виде вопроса.

– В августе, сэр.

– Остров Пэррис?

– Да, сэр.

Я пожал плечами. Южная Каролина летом. Это должно быть прекрасно! Из того, что нам поведал сержант, в лагере проводят тринадцать недель, так что он был бы привязан к ним где-то до ноября. Потом он получил бы неделю отпуска, и затем отправился бы в пехотную школу еще на пару недель боевой подготовки где-нибудь недалеко от Кэмп Лежен. Это бы его заняло на День Благодарения и Рождество. После этого он бы наверняка получил еще отпуск и его бы отправили уже на место службы. К тому моменту он бы уже числился за каким-нибудь батальоном и следовал бы за ним, куда бы его ни послали. Он бы прослужил четыре года, и еще четыре года пробыл бы в запасе.

– Хорошо. Мы уступим, но до выпускного бумаги мы не подпишем. А потом можете забрать его и радоваться! Хотя я хочу попросить об одной услуге.

– Да, сэр?

Я вздохнул.

– Сержант, вы же знаете, кто я. Я конгрессмен Соединенных Штатов, и довольно известная личность. Я не могу обязать вас это сделать, но могу попросить как отец этого молодого человека. Я знаю, как устроена служба. Когда вы будете оформлять документы, я хочу увидеть одну ошибку. Не записывайте его как Чарльза Р. Бакмэна. Я хочу, чтобы вы записали его как Роберта Ч. Бакмэна. И я не хочу, чтобы вы указывали его здешний адрес. Мы можем использовать адрес в Вашингтоне.

Глаза сержанта Родригеза на это широко раскрылись, и Мэрилин вместе с Чарли начали протестовать и спрашивать, что я задумал. Даже Пышка подняла взгляд с того места, где спала. Я же оставил взгляд на сержанте.

– Сэр, это было бы очень необычно. Для чего такое делать? Чарли нужно будет предоставить свое свидетельство о рождении, – ответил тот.

– Я в курсе, сержант, и мне также известно, что допускаются и технические ошибки, – затем я посмотрел на сына и докончил свой ответ: – Чарли, я богатый и влиятельный человек. Большинство детей, с которыми ты рос, большинство девушек, с которыми ты встречался – с ними ты впервые познакомился еще тогда, когда у меня не было такой власти или денег. Но там, во всем остальном мире, люди будут знать тебя только как сына богатого и влиятельного человека. А вот о Бобби Бакмэне из Вашингтона никто ничего не слыхал. И друзья, которых ты заведешь там, ты будешь знать, что они твои друзья из-за того, какой ты есть, а не потому что кто-то чего-то хочет от меня. То же самое относится и к твоим назначениям. Будут люди, которые захотят, чтобы ты делал что-то в пехоте только потому, что они думают, что за это смогут получить что-то от меня.

– А?

– Такое бывает, Чарли. Может быть, тебя направят куда-нибудь недалеко отсюда, или может быть, что ты захочешь заниматься одним видом службы, а кто-нибудь в Пентагоне увидит твое имя и решит, что тебе нужно заниматься чем-то другим. Эй, такое случается, – сказал я ему.

Затем я снова взглянул на сержанта:

– Ну, как-то так. Я не могу этого от вас требовать, и я даже не вправе просить вас об этом, но ради него же, а не меня, измените ему имя. Если он хочет этим заниматься, позвольте, но дайте ему просто быть обычным парнем.

Сержант Родригез не мог полностью взять весь вопрос на себя, но он просто обещал подумать над этим. О большем я просить и не мог. Спустя немного времени мы отпустили его, и сказали и ему, и Чарли, что на пути стоять не будем. Хотя после того, как он ушел, я легонько постучал Чарли пальцем по плечу и указал обратно на гостиную:

– Почему морская пехота?