С чистого листа главы 100-165

Я был немного удивлен приказу Клинтона вернуть меня на активную службу, но не слишком изумился этому. Он просто рассчитывал на то, что военные беспрекословно ему подчинятся. Приказ об аресте шел не с его стороны! Нет, это армия решила, что я их предал. Это они работали над решением проблемы Бакмэна. Он же понятия не имел о военных и не уважал их, что в целом отражалось в его действиях и в тех, кто находится в его правительстве. Военные тоже его не уважали. Одной из первых вещей, которым обучаешься как офицер – никогда не отдавай приказал, которому не подчинятся. Билл облажался, когда не удостоверился в том, что армия подчинится его приказу. Теперь же у него началась война с его собственной армией.

По правде говоря, американские военные твердо верили в идею гражданского контроля. Мы не были какой-нибудь страной третьего мира где-нибудь в богом забытой дыре, где армия на постоянной основе проводит восстания. Генерал мог отказаться исполнять приказ и снять с себя полномочия, но не больше того, и рано или поздно найдется другой генерал, жаждущий скорейшего повышения, который проглотит все, что для него потребуется вместе с данными приказаниями. В скором времени за мной точно кто-нибудь бы да отправился. В это время Биллу Клинтону придется бороться с этим в новостях, и он будет выглядеть не в лучшем свете. Это стало бы Пирровой победой, которая бы уничтожила его как президента, попутно потопив и Эла Гора вместе с ним.

К обеденному времени Скользкий Вилли еще не нашел нового генерала, так что после трапезы мы полетели в Хелену и повторили процедуру. Было запланировано, что в Хелене мы и переночуем. В то же время, после ужина я согласился на небольшую сделку – местный телеканал показал бы мне утреннюю пресс-конференцию в Пентагоне, а я бы дал им эксклюзивное интервью. По национальным новостям было даже больше того. Там умудрились отследить полковника Физерстоуна, но это был тупик, буквально. В 1993-м году он умер от рака легких (ну, как я помнил, он дымил как паровоз). В дополнение к этому, там зачитали несколько основных пунктов того отчета вместе с выводами и показали в виде плашек на экране, включая:

«Не было найдено никаких доказательств, подкрепляющих обвинения, направленные в адрес капитана Бакмэна. Напротив, есть огромное количество улик, которые подтверждают фальшивость выдвинутых обвинений»

«Действия младшего лейтенанта Фэйрфакса можно назвать халатными, некомпетентными и неподобающими офицеру»

«Поведение же и лидерские качества капитана Бакмэна были достойными подражания, и рекомендуется оставить его в рядах действующей армии Соединенных Штатов»

После этого я встретился с губернатором и несколькими влиятельными Республиканцами в Монтане. На этой встрече мне пришлось отлучиться, когда мне позвонил Джордж Буш.

– Карл, та речь, которую ты дал ранее – просто фантастическая! – сказал он мне.

Я немного удивился этому.

– Ты это услышал? Я удивлен!

– Это услышала вся страна! Ты буквально вызвал президента Соединенных Штатов на уличную перестрелку! – Джорджу Бушу можно было доверить снять целый фильм на эту тему.

– Вот как! Я думал, что я просто общался с местными и с теми, кто за мной ходил. Недоволен, что я перетянул на себя все внимание? – спросил я.

– Нет, до тех пор, пока ты нацелен на Клинтона. С Элом я справляюсь сам. Ты вбиваешь клин между ними, и от этого они оба слабеют, – ответил он.

– Ладно, звучит неплохо. У меня есть еще пара идей. Можешь передать Карлу, чтобы он мне перезвонил? Хочу стрясти с него идейку или даже две.

– Дай мне пару минут, и он тебе наберет, – сказал он. – Я свяжусь с тобой завтра в течение дня. Я снова еду во Флориду, на этот раз в Тампу.

– Удачи.

Через десять минут мне позвонил Карл Роув.

– Карл, что стряслось? – может, Карлу не нравился я, но ему нравилась эта игра.

Я ввел его в курс последних событий.

– Карл, я хочу, чтобы ты сделал две вещи, пожалуйста. Во-первых, достань мне место на каком-нибудь из воскресных утренних ток-шоу.

– Ладно, это наверняка выполнимо.

– Во-вторых, свяжись с Ньютом Гингричем. Попроси его – вежливо – чтобы он… – и я изложил ему свой план, и он ответил, что сперва поговорит с Гингричем, а затем снова перезвонит мне.

Он мне так и не перезвонил, зато мне позвонил сам Ньют, и мы еще немного обсудили дело. Он согласился поддержать меня, и расхохотался над тем, что должно было случиться.