С. Ю. Витте

8. Россия удерживает и эксплуатирует Трансманьчжурскую железную дорогу на условиях и в зависимости от концессии на ее сооружение, а также под условием, что она будет эксплуатироваться исключительно для коммерческих и промышленных целей.

9. Россия возмещает Японии действительные издержки за войну. Размер, а равно время и способ этого возмещения будут определены впоследствии.

10. Все русские военные суда, кои вследствие повреждений, полученных на войне, укрылись в нейтральных портах и были там интернированы, будут выданы Японии как законные призы.

11. Россия обязуется ограничить свои морские силы в водах Дальнего Востока.

12. Россия предоставляет японским подданным полные права по рыбной ловле вдоль побережья и в заливах, гаванях, бухтах и реках своих владений в Японском, Охотском и Беринговом морях.

<…> Витте заметил, что желательно дать ответ возможно скорей, «иначе мы восстановим против себя общественное мнение света; скажут, что мы опять не готовы или озадачены японскими предложениями. Нужно поэтому безотлагательно обсудить японские предложения и передать ответ японцам, даже до получения заключения Петербурга. Если же откладывать ответ до получения этого заключения, то придется, может быть, прождать две недели, а то и больше, – и вообще дело затянется благодаря нашей нерешительности и обычным бюрократическим промедлениям».

Так как на сказанное никто не возражал, сознавая, что это правда, или не решаясь спорить с Витте, то приступили к обсуждению условий по пунктам. Относительно Кореи – все признали неизбежным согласиться на японское требование, сделав лишь оговорку, что японцы не будут предпринимать действий, могущих угрожать безопасности наших границ. По поводу пункта об эвакуации Маньчжурии и передачи южной ветви Китайской Восточной железной дороги, Витте предложил заявить японцам следующее: «Дорогу мы готовы уступить, но лишь до пункта, где стоят войска. Дорогой владеет частное общество. Мы готовы войти с ним в соглашение, но не можем нарушить интересов Китая. В видах облегчения этого дела можно произвести досрочный выкуп и передать дорогу Китаю[168].

Покотилов напомнил о необходимости оградить права частных лиц и компаний, например Маньчжурского горнопромышленного общества и общества Фушунских угольных копей. На это Витте возразил, что «в Маньчжурии частных русских предприятий, в действительном значении этого слова, нет, между тем подобные споры и оговорки с нашей стороны дадут повод к пререканиям и к обвинению нас в несговорчивости и неискренности. Нужно, напротив, действовать возможно широко и уступчиво в вопросах, не представляющих для нас существенного значения, и отстаивать лишь действительно важные права, дабы в случае разрыва вина пала на японцев». Покотилов не возражал, не желая, по-видимому, раздражать Витте, который в таких случаях весьма неприятен, но остался при своем мнении; он думает, что своей щедростью мы японцев не расположим в свою пользу, отстаивание же Фушунских копей, представляющих многомиллионную ценность, могло бы облегчить нам торг по другим вопросам.

По поводу пункта об уступке Сахалина Витте предложил ответить японцам, что мы владеем островом издавна и должны его сохранить, но что «Россия готова признать за Японией всякие экономические преимущества относительно морских промыслов и ловель». Сам Витте считал вопрос о морских промыслах второстепенным, а среди наших делегатов не оказалось никого, знакомого с положением этого дела, кто указал бы на огромное значение его для России и на опасность допущения Японии на наше побережье.

Зато много рассуждений вызвал пункт об уплате контрибуции. Высказав несколько соображений касательно невозможности для России принять это ycловие и даже допустить его обсуждение, Витте предложил заявить японцам следующее: «Контрибуцию платит страна побежденная, мы же себя таковою не считаем. Контрибуцию платят лишь тогда, когда нельзя избавиться от неприятеля, между тем неприятель находится вне России. Если бы мы потеряли весь Уссурийский край, то и тогда положение не изменилось бы. Деньги дает лишь страна, которая бедна производительными силами, у России же так много ресурсов, что она может продолжать войну. Наконец, если бы понадобилось заплатить контрибуцию, то это было бы легко сделать, ибо все готовы нам дать денег. История показывает, что даже когда враг был в пределах России, то не считал возможным предъявлять подобное требование».

Шипов: – Можно указать лишь на один случай в нашей истории – это Прутский поход, когда царю Петру пришлось заплатить выкуп за освобождение[169].