С. Ю. Витте

По дороге в ресторан они заметили давешнюю молодую даму, беседовавшую с очень крупным господином с седеющей бородой. На коленях он качал ребенка месяцев шести. У третьего купе стояла няня мужеподобной наружности. Судя по всему, она была недовольна беззастенчивостью своего питомца. При каждом ее неодобрительном движении приколотый к соломенный шляпе черный бант подрагивал. Стараясь умерить этот педагогический пыл, седеющий господин заливисто хохотал, особенно когда ребенок вырвал у него дорожную фуражку и неловкими движениями натянул ее себе на голову, единственным украшением которой был пучок черных волос. Перед ними сидела француженка-кормилица, закутанная в морской плащ. Ее растерянная физиономия поразительно напоминала русские лубочные картинки! Описывая эту группу, энергичный журналист сказал:

– Судя по языку, на котором говорят эти люди, они московиты; они так и выглядят, но какое отношение они имеют к министру, которого мы ищем? Уж поверьте моему двадцатилетнему опыту, что-то это да значит.

Спустя какое-то время тщедушный журналист вновь вышел в коридор. Дверь третьего купе была приоткрыта; молодая женщина исчезла. Седеющий господин внушительного телосложения сидел на том же месте и играл с ребенком. Корреспондент взглянул на мальчугана и улыбнулся ему. Ребенок попытался схватить трость с золотым набалдашником, которую держал в руках незнакомец. Пожилой господин предупредительно перехватил его движение.

Хилый господин улыбнулся еще любезнее. Он приподнял шляпу и продолжил путь. Несколько позже он передал свою визитную карточку иностранному министру с просьбой уделить ему несколько минут для интервью. Его вновь провели в купе. Как по волшебству, возникла недовольная няня. Она хотела забрать ребенка, но седеющий господин воспротивился этому. Интервью, судя по всему, ему досаждало; его лицо приняло суровое выражение и стало поразительно похожим на его фотографии:

– Это ваш сын, ваше превосходительство? – спросил корреспондент.

– Нет, это мой внук Лев.

– Какой милый ребенок! – добавил журналист, – у него такое умное смышленое лицо!

Это замечание, подтверждавшее проницательность журналиста, попало прямо в точку, довольный дедушка повернул ребенка к собеседнику. Пожилой господин гордо ответил:

– О да! Он не просто умен, это совершенно замечательный молодой человек. Не правда ли, Лёва?

Лёва выразил согласие, издав нечленораздельный звук и сбросив очки дедушки на пол.

– Знаете ли вы Америку? – начал корреспондент, чтобы войти в тему.

– Совершенно не знаю, – рассеянно ответил уполномоченный, так как Лёва хотел посмотреть, что происходит с другой стороны пути, а для этого нужно было пересесть.

Как нарочно, каждый раз, когда журналист задавал вопрос, ребенок придумывал что-то, чтобы отвлечь дедушку, который нарушал молчание, лишь расхваливая доблести малыша. Когда ребенку казалось, что им недостаточно занимаются, и он хотел привлечь внимание к своей маленькой, но такой важной персоне, он вытаскивал из кармана доброго дедушки носовой платок или портсигар… Дедушка подчинялся всем его требованиям. Если малыш начинал слишком крутиться, он подбрасывал его на коленях. В жизни журналиста это было первое подобное интервью с важным государственным деятелем.

Не было ли поведение Витте дипломатической хитростью? Журналист не мог послать в свою газету беседу, единственной темой которой был шестимесячный младенец. Он пытался восстановить в памяти те немногие фразы министра, которые касались русско-японского договора.

Он попрощался с уполномоченным. По крайней мере они познакомились и побеседовали в непринужденной обстановке… Пребывая в некоторой растерянности, он на следующей станции отправил по телеграфу первое интервью, данное посланником царя на французской земле. Но что за странное интервью это было!

На платформе он поспешил навстречу коллеге. Непринужденно бросил ему:

– Я только что имел долгий разговор с господином Витте. Исключительно интересно. Какой ум! Какая точность выражений!..

– С кем вы только что говорили? – угрюмо перебил второй.

– Да с Витте же, черт возьми!

– Хорошая шуточка! И где же вы его нашли?

– Это тот господин с седой бородой, который играл с ребенком в фуражке. Те русские, которых вы сразу же заметили в купе… Редакция должна получить мое интервью; если телеграф его вовремя передаст, оно появится уже в вечернем выпуске…

III. В Зимнем дворце

Февраль 1906 г.

Начался новый год; тучи продолжали сгущаться. На календаре было 15 февраля; граф Витте у себя в кабинете был погружен в глубокие размышления. Вот уже его внуку исполнился год: каким будет его будущее? Проживет ли он сам достаточно, чтобы вывести в люди этого ребенка, сделать его таким, как он мечтает? Он взял со стола единственную украшавшую его фотографию и стал внимательно всматриваться в милые черты. Как изменился Лёва за те шесть месяцев, которые он его не видел! Он с трудом узнавал его. В это мгновение его взгляд упал на телеграмму, которую получила из Брюсселя его жена. Ее отправили русские революционеры.