Читаем С любовью, Я полностью

Слова тяжёлым камнем упали и застыли. Всё верно, вся моя жизнь одна сплошная случайность. Никакой закономерности. Я не знала, о чём ещё разговаривать с Эриком. Время ползло словно улитка, каждый щелчок стрелки на циферблате отдавался болезненным спазмом в груди. Где же Томас?

— Ты. — Эрик отвернулся к окну, морщась от солнечных бликов. — Хочешь погулять?

— А можно?

— Мы же не в тюрьме, — удивлённо сказал он.

— Думаю, что сегодня откажусь. Может быть, вечером, если у тебя ещё будет желание, — тихо ответила я. — Мне бы хотелось разобрать вещи и немного отдохнуть. К тому же Томас ещё не сказал, по какому графику будем работать эту неделю.

— Хорошо. Пошли, я провожу тебя в твою комнату.

Эрик нехотя вылез из-за стола и, сунув руки в карманы, пошёл первым. Он больше не смотрел на меня и не старался развеселить. Вроде бы сдался. Всё к лучшему.

— Эта комната гостевая, так что ты никого не потревожишь. — Из-за спины бросил Эрик, ведя меня по коридору, мимо спальни, где я до этого спала.

— Спасибо.

— У меня учёба и работа, так что заниматься будем по вечерам. — Мы упёрлись в тупик и остановились перед тёмной дверью.

— Хорошо.

— Я не прошу тебя рассказывать мне всё, но если тебя будет что-то тревожить, то я всегда рядом, буквально в соседней комнате, — усмехнулся Эрик, открывая дверь.

— Поняла, — тихо ответила я заходя следом.

Комната была маленькой, но уютной. Шкаф по правой стене, рядом с которым была балконная дверь, мог вместить в себя все мои вещи, чуть левее стояло кресло с пуфиком, за которым висело зеркало. По левой стене расположилась двуспальная кровать с двумя тумбочками и ещё одно окно. Яркие пятна оранжевого белья разбавляли спокойствие и даже унылость бежевых стен.

Обойдя меня, Эрик взялся за ручку и задержался, будто хотел что-то сказать, но потом качнул головой и вышел. Упав в кресло, я откинула голову назад и вздохнула. Очень хотелось пожалеть себя и свернуться комочком. А ещё хотелось щёлкнуть пальцами, чтобы все проблемы исчезли.

— Что же я делаю не так.

Вскочив, я рванулась к двери и застыла. А что если, он не захочет идти? Я ведь уже отказалась? Может, Эрик решит, что я совсем головой двинулась?

— Эрик! — Распахнув дверь, я упёрлась в мужскую грудь. — Ты ещё не ушёл?

— Джо. — Он сжал мои плечи. — Я потом обязательно извинюсь.

— Что? — Я подняла голову и уставилась в хмурое лицо.

Эрик открыл рот, но сразу же закрыл, явно передумав посвящать меня в свои планы. Вместо этого он подхватил меня под коленки и забросил на плечо.

— Эрик! Ты чего творишь?!

— Джослин, в этом доме будет действовать только одно правило: тебе категорически запрещено сидеть в своей комнате и хандрить, а раз правило ты нарушила, жди наказания, — весело ответил он, и как следует встряхнул меня, устраивая поудобнее.

— Эй, отпусти! — Я шлёпнула его по спине и фыркнула. — Не было озвучено никаких правил, это ты сейчас придумал!

— Ну и что? — Искренне удивился он, вынося меня ко входной двери. — Мне всё равно. Идём гулять.

Глава 37

— Эрик! Куда ты меня тащишь?! Отпусти, кому сказала!

— Не сейчас, детка. — В его голосе послышался смех, и сколько бы я ни колотила этого наглеца, с завидным упрямством он продолжал меня нести.

Я проехала мешком на плече через весь холл первого этажа, мимо библиотеки, в которой, к счастью, никого не оказалось, мимо слегка удивлённого консьержа. Заметив приподнятую угольно-чёрную бровь мужчины, я разжала уже занесённый для очередного удара кулак, и обмякла.

— Отомщу.

— Отомстишь, — фыркнул Эрик, толкая ладонью очередную дверь. — Обязательно отомстишь. Потом. Когда-нибудь.

— Тебе никогда не прилетало за подобное? — Осознав всю бесполезность попыток вырваться, я старалась минимизировать ущерб, который был неизбежен при трении лица о рубашку, и ударах носом о позвоночник.

— Неа. Обычно все идут по доброй воле.

Я насупилась, переваривая информацию. И почему у окружающих меня мужчин это единственная отмазка? Что Робин, что Эрик. Да даже Джо, я уверена, ответил бы точно так же.

— Шутка, Джослин. Этого была просто шутка, — уже серьёзно добавил Эрик, аккуратно опуская меня на асфальт. — Если честно, я очень хочу связать тебя и увезти подальше, месяца на три-четыре, но ведь ты тогда меня возненавидишь, да?

— Пф. — Я разогнулась и пристально на него посмотрела. — Тебя невозможно ненавидеть, Эрик. Но вот увезти меня не получится. Невозможно постоянно бегать. — Я приподнялась на цыпочках и легонько потрепала его по щеке. — Нельзя прожить жизнь избегая то, что может причинить боль. Даже такой плюшевый мишка, как ты, должен это понимать. Решать всё равно придётся.

Эрик внезапно схватил мою ладонь и прижался к ней сначала щекой, а потом губами, и всё это он проделал не отрывая от меня взгляда.

Не надо, Эрик, простонала мысленно я. Это всё равно ни к чему не приведёт. Я не могу…

Лёгкий электрический разряд пробежал от груди к животу. Я забыла, как дышать и просто смотрела, как он целует сантиметр за сантиметром, опускаясь всё ниже, к запястью.

— Э-эрик, — очнулась я.

— Прости. — Он прижался губами к венке и прикрыл глаза. — Пойдём.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стигмалион
Стигмалион

Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион.Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего диагноза – и пленницей умру. Я не тешу себя мечтами, что от моей болезни изобретут лекарство, и не рассчитываю, что встречу человека, не оставляющего на мне ожогов…Но до чего же это живучее чувство – надежда. А вдруг я все-таки совершу побег из Стигмалиона? Вдруг и я смогу однажды познать все это: прикосновения, объятия, поцелуи, безумство, свободу, любовь?..

Кристина Старк

Детективы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Триллеры / Романы
Неразрезанные страницы
Неразрезанные страницы

Алекс Шан-Гирей, писатель первой величины, решает, что должен снова вернуть себя и обрести свободу. И потому расстается с Маней Поливановой – женщиной всей своей жизни, а по совместительству автором популярных детективов. В его жизни никто не вправе занимать столько места. Он – Алекс Шан-Гирей – не выносит несвободы.А Маня Поливанова совершенно не выносит вранья и человеческих мучений. И если уж Алекс почему-то решил «освободиться» – пожалуйста! Ей нужно спасать Владимира Берегового – главу IT-отдела издательства «Алфавит» – который попадает в почти мистическую историю с исчезнувшим трупом. Труп испаряется из дома телезвезды Сергея Балашова, а оказывается уже в багажнике машины Берегового. Только это труп другого человека. Да и тот злосчастный дом, как выяснилось, вовсе не Балашова…Теперь Алекс должен действовать безошибочно и очень быстро: Владимира обвиняют в убийстве, а Мане – его Мане – угрожает опасность, и он просто обязан во всем разобраться. Но как вновь обрести самого себя, а главное, понять: что же такое свобода и на что ты готов ради нее…

Татьяна Витальевна Устинова

Остросюжетные любовные романы / Прочие Детективы / Романы / Детективы