С любовью, Луков (ЛП)

— Вы превзошли все мои ожидания на этот сезон. Иван, не забудь про темп после того, как выйдешь из «Три-Три», а ты, Жасмин... — ее лицо озарилось улыбкой, которая пробрала меня до костей. — Просто будь собой, ладно?

Быть собой.

Я не знала, что именно Нэнси имела в виду, но все же утвердительно кивнула.

Быть собой.

— Давай порвем их, малыш, — прошептал Иван мне на ухо, вновь сжимая мои плечи.

Коротко кивнув, я просканировала аплодирующую толпу. Затем мы направились ко входу на лед. Единственным человеком, с которым я соревновалась в эту ночь, являлась... я сама. С человеком, которым я была, когда каталась с Полом. Пока у меня получалось вести себя лучше, чем моя предыдущая версия... А больше ничего и не надо.

Наша с ним история осталась в далеком прошлом, мне же нужно было сосредоточиться на настоящем. Я сняла свои защитные чехлы и передала их тренеру Ли, прежде чем выйти на лед, а затем остановилась у бортика, ожидая Ивана, который шел следом. Однако тренер Ли оказалась права. Женщина не очень любила подбадривающие беседы или нравоучения в последнюю минуту, кроме тех, которые только что произнесла, и тех, которые вбила в нас на тренировках.

Честно говоря, казалось нереальным, стоять на льду в эту ночь, слушая, как люди приветствуют Ивана, скандируя его имя, словно мы находились на баскетбольном матче.

Иван! Иван! Иван!

Луков! Луков! Луков!

Я наблюдала такое и раньше. Издалека — со стороны или из зала, — но не тогда, когда стояла на льду рядом с человеком, из-за которого все эти люди сходили с ума.

И все же, стоя там и прислушиваясь, я уловила еле слышный гул.

Жасмин! Жасмин! Жасмин!

Пусть этот гул и звучал, как каша из голосов моей семьи... Для меня этого оказалось более чем достаточно.

Намного больше, чем я заслуживала. И тепло, согревающее меня изнутри при воспоминаниях о том, как Иван подарил мне браслет, и о словах тренера Ли, показалось мне таким уютным, словно я находилась дома. Ощущение казалось естественным. И было ужасно похоже на любовь.

Иван пальцами сжал мой затылок, и, направив на него взгляд, я увидела, как он улыбается мне.

И улыбнулась ему в ответ.

Мы одновременно повернулись лицом к центру льда, так же, как делали это без единой подсказки во время тренировок. Иван протянул свою руку, пристально наблюдая за мной. Я посмотрела на него и вложила свою ладонь в его. Держась за руки, мы покатились к середине, и в этот момент скандирование толпы превратилось в крики.

— Что бы ни случилось, да? — спросила я Ивана, когда мы подъехали к месту старта и притормозили.

Не отпуская мою руку, он кивнул и сделал шаг назад, чтобы встать на исходную позицию.

— Что бы ни случилось, — произнес парень еле слышно. Затем продолжил шевелить губами. И сказал ровно три слова. — Я люблю тебя.

Если бы на мне была надета другая обувь, а не коньки, я бы споткнулась, или даже упала.

Приземлилась бы на свою чертову задницу или, возможно, даже раскроила себе подбородок.

К счастью, на мне оказалась надеты коньки, а не теннисные туфли или шлёпанцы. Однако это не остановило меня от сковавшего все тело напряжения. Я стояла, замерев. Прекрасно осознавая, что нужно занять позицию, но находилась в таком изумлении, что смогла лишь прошипеть в ответ:

— Что?

Думаю, я неверно прочитала по его губам.

Иван встал передо мной с легкой улыбкой на лице, заняв на льду определённую позицию.

— Я люблю тебя, — повторил он, словно говорил это тысячу раз в прошлом. Как будто мы не находились в минуте от того, чтобы начать нашу короткую программу перед аудиторией, включающей в себя гораздо больше людей, чем фигуристы в КИЛ.

Я моргнула, но не могла думать ни о чем другом, кроме слов, которые только что сорвались с губ моего партнера.

— Иван, — начала я, позабыв, что он меня не слышит. Затем сглотнула и посмотрела ему в глаза, переместив тело в позицию, которую мы повторяли огромное количество раз, потому что мой рот перестал работать, а вот мозг — нет.

Улыбка, озарившая лицо парня, показалась мне спокойной... и милой.

И слегка встревоженной.

— Ты отстой, Пончик, — громко произнес Иван за секунду до того, как я поняла, что музыка вот-вот начнется. — Но я люблю тебя, — снова прошептал он.

Сердце бешено колотилось. И пульс даже не собирался приходить в состояние покоя.

Мой мир не накренился, ноги не подкосились, но чувство, которое только усиливалось в течение дня, начало расти и расти, пока не заполнило каждый сантиметр моего тела, внутри и снаружи.

Иван любил меня.

Иван любил меня.

Ему было наплевать, выиграем мы или нет.

В общем мне оставалось только злиться, потому что парень оборвал меня в тот момент, когда я собиралась признаться ему в любви, а теперь первым озвучил свои чувства.

— Ты не мог выбрать лучшего момента для признания? — громко процедила я, изо всех сил стараясь не шевелить губами.

Клянусь Богом, этот идиот сжал губы и послал мне такой крохотный воздушный поцелуй, что ни одна из камер вокруг катка не смогла бы его запечатлеть.