С М С

Кима вновь замолчала. Мелай видел – тяжёлые воспоминания начали душить её, и говорить ей больше не хочется. Однако она продолжила:

– А ведь среди них наверняка были и те, которых они украли у нас или у вас. Дети, которых вырастили во вражде да злобе. Наши дети, которые погибли из-за этих чертовых Поганых. Будь они прокляты, гнилое племя! А мы, знаешь, растим их детей как своих, воспитываем, и из них вырастают доблестные и честные воины. И никаких следов, что они из поганого народца! Вот хоть бы мой друг – Хилл Тважич, что пал в сече с тарелками, да будет его имя эхом славных битв в веках, он – тоже родом из Поганых, ребенком еще прибежал в нашу Общину.

Кима выдохнула. Ей явно стало легче, когда она выговорилась. Было заметно, что так чувственно говорила она очень редко в своей жизни, если вообще это было сейчас не впервые. Мелай вдруг остановился и пристально вгляделся в коренящиеся впереди короткие осинки.

– Да, действительно, поганое племя, – повернулся он к воительнице. – Детей вот жалко.

Она кивнула. Энхир вопросительно поглядел на предводителя – чего, мол, остановились?

– Мы совсем рядом. Там, за деревьями тянется старый забор. Сразу за ним находится ферма и большой каменный дом, где держат Чильтана.

– Ну, так пошли.

– Погоди, Кима. Там нас ждут опасные враги. Я вижу, где они находятся. Нам нужно быть осторожными.

– Как это ты их видишь? – спросил старик.

– Не знаю как, но вижу отчётливо. Всего их там десять штук, только двое похожи на людей, остальные… не похожи.

– Это как? – почти в один голос спросили Энхир с Кимой.

– Даже и не пойму, как бы это вам объяснить, – замялся Мелай на секунду. – Коровы! Точно! Представьте себе небольших коров, только уродливых и сделанных из железа, с торчащими отовсюду толстыми жилами.

Его спутники были в замешательстве.

– Так они что, неживые? – спросил Энхир, – Навроде тарелок что-ли?

– Точно!

– Дык так и говори – как тарелки, только не летают. Они ж не летают? – пробрюзжал старик.

Мелай покачал головой.

– Ну и ясно. А то про коров каких-то заливает. Мы всякое знаем. Мы – вона чё! – Энхир шлепнул по висящему на шее амулету-передатчику Службы.

– А те двое, что похожи на людей, они кто? – спросила Кима

– Они тоже из металла, но с виду как люди.

– Ага. У них такое же оружие как у тарелок? – голос Кимы стал твёрже обычного.

– Боюсь, что пострашнее, – ответил Мелай и посмотрел на висевший у неё на поясе длинный кинжал.

– Дай-ка посмотреть, – протянул он к ней руку.

Воительница нахмурилась, но оружие отдала.

15/Ч

Чильтан сидел на полу в подвале, опершись спиной о стену и бессмысленно пялился в угол. Истерика прошла, слезы обиды и отчаяния высохли на его воспаленных глазах. Но свой безутешный горестный монолог он ещё не окончил. Ему было известно, что лже-дворецкий, стороживший его наверху, возле люка в подвал, прекрасно его слышал.

– А знаешь, Сорель, – охрипшим голосом продолжал Чильтан, – я даже ведь одно время сбежать хотел. Да, представь, прямо взять так и сбежать с Поместья. Мне тогда лет двенадцать было. Я и план побега тщательно продумал. Ага. Правда вот, план этот не предусматривал – куда именно мне бежать и что я вообще буду делать, избеги я даже встречи с беспилотниками пришельцев, когда у меня кончатся припасы. Но моя решимость умаляла эти вопросы. Слышишь, Сорель, чертов предатель!?

Голос пленника начал срываться и он замолк. Глаза его вновь влажнели от воспоминаний о детстве; о жизни, когда все было ясно, когда не было ещё известно об этой лжи, о предательстве…

– Я ведь…я ведь тебя хотел с собой взять, сволочь. Я почему-то был уверен, что ты не откажешься. Думал, тебе осточертела эта холуйская жизнь, думал ты всегда и молчалив оттого, что тоже все думаешь – как бы сбежать.

Наверху послышался какой-то шум. Сторож-дворецкий, как будто протопал несколько шагов по комнате. Чильтан напряг слух. Ничего. Тишина.

– Ну что же ты молчишь, старина? Скажи уж мне – каково это, быть таким вот шпионом, а? Жить всю жизнь в обмане. А кого обманывать? Одного меня! Да к чертям бы вам это сдалось!

– Это была ложь во благо, господин Чильтан, – ответил вдруг привычным своим голосом Сорель. Слышно его было прекрасно – люк в подвал был довольно тонким и хорошо пропускал звук.

– Да, слышал уже. Вы защищали меня и поместье. Но зачем было врать? Почему было не сказать правду?! Родителям моим вы тоже ничего не говорили?

– Все не так просто, как ты думаешь. Лазутчики пришельцев повсюду. К тому же дикари могли придти и разорить поместье. Конспирация здесь – вещь крайне необходимая. Фермы должны работать исправно, дабы обеспечивать Полис и Службу продовольствием бесперебойно. В этом один из ключей к нашей победе. А родители твои, кстати, узнали правду о нас. Случайно. Но вскоре погибли.

– Так не потому ли и погибли, а? Сорель, или как там тебя на самом деле, сукин сын, отвечай, это вы с Обром убили их?