С/с. Том 27

— Два доллара за ночь, мистер. И номер не из худших, смею заметить. У него, во всяком случае, гораздо хуже.

Я вытащил из бумажника еще два доллара и взял ключ.

— Если я не встану сам, — велел я, — разбудите меня в половине седьмого.

— Как скажете, мистер, — кивнул он. — Ваш номер на втором этаже налево.

В коридоре тускло светила засиженная мухами лампочка, ковровая дорожка была вытерта до основы, а двери давно нуждались в починке и покраске. Пахло прокисшим пивом и давно не мытыми телами. Да, этому отелю было далеко до роскошных отелей Палм-Бич.

Миновав номер двадцать семь, я приостановился у номера двадцать восемь и прислушался. Вокруг было тихо. Подойдя к двери своего номера, я осторожно повернул ключ в замке и, стараясь производить как можно меньше шума, вошел внутрь. Нащупав на стене выключатель, я зажег свет и прикрыл за собой дверь.

Номер скорее походил на чулан. Кровать, раковина, неизменный коврик на полу, над кроватью гравюра в простенькой раме. Женщина с крыльями и куском красной материи, прикрывавшим необъятный зад, колотила кулаками по обитой железом двери. Возможно, это была аллегория любви, которую не хотели впускать в дом. Если любовь похожа на эту уродку, тогда понятно, почему двери обиты железом.

Я без сил опустился на кровать. Было без десяти три, чувствовал я себя совершенно опустошенным. Это, вне всякого сомнения, самая нервная и тревожная ночь в моей жизни, и еще неизвестно, каков будет финал всего этого кошмара.

Меня так и тянуло упасть головой на подушку и, не раздеваясь, проспать до утра. Я уже готов был последовать желанию организма, но вдруг услышал легкий щелчок: так щелкают рычаги телефона, когда снимают трубку. Звук раздался из соседнего номера. Судя по слышимости, стены здесь были сделаны из бумаги.

Вздрогнув от неожиданности, я насторожился. Человек, расписавшийся в книге регистрации как Тернер из Сан-Франциско, требовательно произнес:

— Бутылку виски со льдом в номер двадцать восемь, и как можно быстрее.

Пауза. Затем тот же голос, но тоном повыше:

— Ничего не хочу слушать! Выполняйте заказ!

Некоторое время я сидел, уставившись в пыльный ковер, потом поднялся с кровати, на цыпочках подошел к двери, выключил свет и слегка приоткрыл ее. Опершись о косяк, я принялся терпеливо ждать. Медленно тянулись минуты. Когда спина уже занемела от неудобной позы, послышались шаркающие шаги. В который раз порывшись в бумажнике, я выудил очередные пять долларов. Эта ночь обошлась мне в приличную сумму, и я, черт возьми, рассчитывал получить за это хоть какую-то компенсацию.

В коридоре появился портье. В руках он держал поднос с бутылкой виски и ведерко со льдом. Шел он так, словно вместо ног у него были протезы.

Когда он дотащился до номера двадцать пятого, я вышел в коридор, преградил дорогу и помахал перед глазами банкнотой достоинством в пять баксов. Портье остановился, завороженно глядя на деньги. Одной рукой протягивая их ему, я другой забрал поднос из его дрожащих рук.

Реакция, надо отдать должное, у него была отменная. Словно голодный тигр, хватающий кусок мяса, портье выхватил банкноту и, не слова ни говоря, развернулся и пошел прочь.

Я смотрел ему вслед. На повороте он остановился, глянул через плечо, кивнул и исчез. Поставив поднос на пол у двери двадцать восьмого номера, я постучал о некрашеную филенку.

— Кто там? — послышался голос человека, назвавшегося Тернером.

— Ваш заказ. — Мне пришлось сделать немалое усилие, чтобы голос звучал натурально.

Послышался скрип кроватных пружин, шаги, затем в замке повернулся ключ.

Я тут же распахнул дверь, тем самым отбросив человека к стене.

Для человека, разменявшего пятый десяток, у Тернера оказалась на диво быстрая реакция. Он тут же метнулся к кровати, на подушке которой лежал кольт 45-го калибра. Но и я был не промах. Мне удалось прижать его к кровати. Его рука все же дотянулась до револьвера, но я мертвой хваткой вцепился в его запястье. Какой-то момент мы выясняли, кто же из нас сильнее, но мой вес и молодость склонили чашу весов в мою сторону.

Вырвав револьвер из его руки, я вскочил на ноги.

Когда ему удалось подняться, ему в лицо уже смотрело дуло револьвера.

Его багровая, в склеротических прожилках физиономия пошла пятнами. Казалось, он вот-вот потеряет сознание.

— Не надо так волноваться, — сказал я, безуспешно пытаясь справиться с дыханием. — Мне лишь нужно задать вам пару вопросов.

Языком фиолетового цвета он нервно облизнул пересохшие губы и сипло каркнул:

— Ты кто?

— Неважно. — Я махнул револьвером в сторону коридора. — Там за дверью бутылка виски. Тащите ее сюда. Спиртное в данной ситуации будет в самый раз.

Ни слова не говоря, он вышел в коридор и тут же вернулся, неся поднос.

Пока он наливал трясущимися руками виски в бокал, я подошел к двери, закрыл ее и запер на ключ.

Осушив первую порцию одним глотком, он тут же налил себе еще.

— Мне со льдом, если можно, — сказал я.

— Ты кто такой? Что тебе нужно? — Он был явно растерян и не мог понять, откуда я свалился на его голову.