S-T-I-K-S. Территория везучих

— Есть такие люди, они будто корабли, которые сами для себя маяки ставят. Прикоснется такой человек к тебе, и ты даже ничего не заподозришь, разве что кольнет, будто электрическая искра между вами проскочила. И на этом все — ты отмечен, теперь он сумеет найти тебя, где угодно, как бы ты ни скрывался. В самом простом варианте такой специалист видит только направление, где тебя надо искать, у носителей развитого умения возможно определение расстояния с разной точностью. Сами расстояния могут быть очень большими — десятки или сотни километров, что для Улья много. Для малых дистанций есть поисковики, похожие на ментатов или развитые ментаты, их иногда называют ментатами-сенсами. Они не сенсы в широком понимании этого термина, то есть, не способны видеть объекты за преградами. Им надо показать ментат-метку, после чего они могут обнаружить носителя этой метки. Работает недалеко, но некоторые на несколько километров способны заглянуть.

Карату вдруг вспомнился "Караванный двор" — тот момент, когда они его тайно покидали под утро, чтобы забраться в грузовик команды Гроша. Черняк — так звали того подозрительно-навязчивого типа. Он тогда, вместо того, чтобы спать честным сном, возник из ниоткуда и ухватил Диану, якобы помощь в переносе сумки предлагая. Она скривилась и руку отдернула. В тот момент это можно было списать на то, что ей не понравилось прикосновение этого типа, но сейчас…

— А эта искра… ну когда такие спецы касаются, она неприятная? Хорошо чувствуется?

— Ничего приятного нет, но это не больно. Разве с тобой такого не бывало?

— В смысле метку ставили? Вряд ли, кому я был нужен. Хотя да, глупость сморозил, нужен.

— Я не о метке. Разряд статики, такое со всеми случается часто или редко. Не могу сказать, что это приятно, но это нельзя назвать проблемой.

Карат напрягся:

— Получается, если метка стоит на Диане, Бирон может ее найти?

— Не все так просто, даже в самом серьезном случае метка не может работать неделю. Обычный срок ее существования — сутки, очень редко — пара суток, причем хорошо она работает только в первые десять-пятнадцать часов. Дальше точность снижается, и надо находиться к ней близко, иначе рискуешь не заметить. Люди из Полиса метку потеряли, их группы кружили вокруг района, на который в последний раз указывал их специалист, и на тебя они наткнулись случайно.

— А зачем ставить метку именно на Диану? Получается, она им нужнее?

— Я не знаю всех тонкостей ваших взаимоотношений, но можно предположить, что девочку ты от себя не отпустишь, а сама она по-детски наивна и не настолько опытна, чтобы заподозрить что-то неладное в момент постановки метки. В Улье женщина — ценное имущество, его по дороге не бросают, так что нет разницы — на тебе стоит метка, или на ней.

— Диану трудно назвать женщиной.

— Здесь не принято паспортный возраст спрашивать, к тому же у многих снижаются возрастные предпочтения, это психологический момент, по всему Улью проявляется.

— Я в курсе.

— Они видели, что девочка всегда с тобой, что им еще было думать? Что ты ее таскаешь, потому что не знаешь, где оставить? Люди глупы, а глупцы всегда тяготеют к простейшим объяснениям.

— А вы на кого метку поставили?

Пастор усмехнулся:

— Ты чужак, а у нас свои методы поисков, мы ими с посторонними не делимся. Но на будущее усвой, что если хочешь спрятаться по-настоящему, уходи как можно дальше и быстрее. Так далеко, чтобы о тебе там даже слухи не ходили, чтобы люди в тех краях ничего не знали о местах, откуда ты пришел. И тогда, может быть, действительно потеряешься, хотя бы на месяц или два. А то, чем ты здесь занимался в последнее время — несерьезно.

Череп остановился, при этом цокнув, будто белка. Все понятно, сейчас Карат увидит то, что видел перед этим уже не раз.

Но только от сектантов, другие ничего подобного не устраивали.

Гномик, перехватив поудобнее автомат, присел над характерным местом — линией, ровно разделяющей зоны с различающейся растительностью. С одной стороны траве явно поменьше воды доставалось, пожухла, несмотря на хлеставший вчера дождь, а по другую зеленеет вовсю.

Граница кластеров — обычное дело. Но почему-то сектантов такие места напрягали.

И если бы только напрягали, они еще и чудят на них по странному.

Гномик, оставаясь на этой стороне от линии, коснулся пальцами земли на другом кластере и монотонно, будто читает заученный неинтересный текст, пробубнил:

— Энэмцэ пятый стандарт, до двойки уже не достает, не корректировался лет пятнадцать, до переключения остается недели три, ни вибрацию, ни биения не вижу, без ломаных искажений, по трем крайним вообще ровно.

Пастор, достав карту, поводил по ней пальцем, затем что-то обвел карандашом и кивнул:

— Все верно, сохранил. Под обновление уже прилично накопилось, слишком редко здесь бываем, пора бы поправить.

Подобные диалоги Карат выслушивал на каждой границе и ни малейшего смысла в них пока что не уловил. Что-то, понятное лишь сектантам, причем ни капли не похоже на религиозные разговоры, общаются будто заурядные техники, проверяющие, допустим, целостность телефонной линии.