С волками жить

Вождь встал, и в комнате все немедля стихло. Он начал рассказывать историю. Говорил он о том времени, когда был молод, и красногрудые трогоны всегда пересекали реку в должную сторону, а однажды он очень заболел и впал в мощный транс, и полетел сам быстрее, выше любой птицы над кровлей деревьев в пещеру на вершине горы Лянпран, где с сумерек до рассвета бился с яростной душою деревни Ибан. А на следующий день пекиты одержали великую победу над той ненавистной деревней, и воины вернулись с бо́льшим числом голов, что кто-нибудь когда-либо видел, и пекиты были счастливы и преуспевали потом очень долгое время.

Затем встал с места второй мужчина с низким голосом и ложкой вместо кабаньего бивня или тигриного клыка, продетой сверху в ухо, чтобы изложить знаменитую сказку о лягушке, жившей в свиной грязи в начале времени: нашептала она предкам весть о том, что, когда один член племени заболеет, заболеют все, а рис, и пальма, и манго увянут и умрут, но от такого зла имеется средство — забирать человечьи головы. Без свежих голов все умрут. Поэтому предки последовали совету лягушки, и пекиты процветали. Какая удача, что во дни, когда солнце было юным, лягушки умели говорить!

История эта напомнила третьему человеку о болтливой голове, захваченной в битве и принесенной в деревню, где ее держали в святилище в главном длинном доме, а там омывали, лелеяли и развлекали светскими разговорами, и нежно питали каждодневными подношениями еды, питья и — всякий череп любит это особенно — табака. Много лет служила она пекитам добрым другом, болботала себе, как ручной попугайчик, и все советы ее были совершенно здравы. Потом голова вдруг смолкла, отказывалась говорить, несмотря на долгие сеансы нежного понужденья. Перед нею наваливали высокие горы славных фруктов и овощей, и липкого риса. Пекиты молились, танцевали и пели; считая, что ей может быть одиноко, они окружали своего друга другими головами. Ничего не помогало. Пади гнили. Из леса побежали свиньи и олени. Чахли и умирали люди. Немногие оставшиеся собрали свои пожитки и перебрались за горы в далекую долину, где выстроили новый длинный дом, засадили новые поля, и первая голова, захваченная в первой битве, заговорила с ними и сказала, что сделанное ими хорошо. Так пекиты выучились мудрости часто переезжать с места на место, пока дух каждого такого места не умирал.

История изменила природу комнаты: погрузившись в угрюмое молчание, публика размышляла о смысле этой истины в нынешние дни.

Вождь резко дважды хлопнул в ладоши, затем восстанавливать бодрость духа вызвал Дрейка. Настал черед смешному человеку с Запада валять дурака.

Дрейк, исправно нервничая перед любым сборищем больше удобных двух человек, возможно, смертельный карьерный недостаток, который он пытался исправить, подвергаясь еженедельному гипнозу, не знал, с чего начать. Затем же он понял, что может воспользоваться преимуществом ситуации, рассматривая это зачарованное сборище пернатых и татуированных пекитов как зал совещаний совета скептических киношных управленцев; здесь он мог порепетировать представление своего сценария. Поэтому он начал рассказывать историю об устрашающем человеке из хрома — человек этот прибыл назад из времени, которое еще не наступило, чтобы убить женщину, которая родит мальчика, а тому будет суждено возгласить бунт против машин. Дошел он лишь досюда. Пекиты разбились на оживленно дискутирующие кучки. Некоторые уже видели эту картину и дополняли подробности своим друзьям.

Затем своей очереди попросила Аманда, и все общество поверглось в полное оцепенение. Женщины танцуют; женщины поют; они не разговаривают — даже красивая белая миссус из земли многих звезд. Аманда стояла на своем. Старейшины пекитов жарко посовещались в углу, пока наконец этика гармонии и гостеприимства не возобладала над предыдущими возражениями. Американская женщина может говорить все, что захочет. Никогда не уклонявшаяся от вызова театра, Аманда захватила сцену с властностью матерого гаера, меча дерзкие дротики в каждое индонезийское лицо, любопытное до того, чтобы встретиться с нею взглядом, подначивая публику ее перебить. Для них она исполнила виденье племени храбрых охотников, которые отправились в плавание в железной лодке по реке времени; они проплывают мимо драгоценностей звезд к мирам за пределами воображения в поисках металлов, более редких, чем золото. А находят демонического дракона-оборотня, который нападает на их лодку, убивает охотников одного за другим, пока в живых не остается всего одна женщина, и она после череды ужасающих битв побеждает дракона и направляет лодку курсом к дому. Аманда отдала честь завороженным слушателям и села. Повис миг изумленной тишины, затем вся комната взорвалась грубым хохотом. Какая нелепая сказка. Женщина-воин? А большой был дракон? А до чего проворный? Сколько когтей? Длинное ли у нее было духовое ружье? На подобных рассуждениях воздвигались целые философии. И по мере того, как беседа уходила в метафизику, настроение в комнате прокисало.