Са, Иса и весь мир

– На! – довольный, что пригодился в таком важном деле, пацанёнок шустро отцепил замызганный крючок от пояса, протянув его лекарю.

И пока Иса очищал рыбацкий аксессуар, сам лекарь разжал кулачок Антипки, в котором малыш сжимал стручок фасоли. На глазах у изумлённой публики, решившей было, что кое-кто стал сходить с ума, Бато извлёк из стручка боб и засунул его себе в нос таким образом, что тот чуть выступал из ноздри. Затем он взял у Исы крючок и, наощупь нанизав на него фасолину, вытянул её будто рыбку из проруби.

Увидев такой фокус, Антипка не мог не проникнуться доверием к мастеру по «вылову бобов». И позволил ему проделать то же самое с собой. Несколько манипуляций и, под одобрительные возгласы деревенских жителей, Бато извлёк из носика малыша первый посторонний предмет. Теперь настал черёд второго.

Со вторым бобом всё обстояло гораздо каверзней: он миновал узкий носовой проход и находился в носовой полости. При каждом прикосновении к нему он перемещался вглубь – к преддверию носоглотки, причиняя боль маленькому Антипке. До этой фасолины и добраться-то было сложно, не поминая уж про то, чтобы крючком зацепить. В крайнем затруднении Бато выпрямился и, почёсывая ухо, огляделся по сторонам, ища выход из тупика. И тут его осенило!

Эскулап от бога прошёлся по полянке, отыскивая нечто, ведомое только ему. И нашёл то, что искал: он сорвал травинку с метёлкой в верхней части. Подумав, он сорвал ещё одну. И с таким «вооружением» вернулся к малышу. Продемонстрировав травяной сбор Антипке, Бато…засунул одну из травинок себе в нос и…оглушительно и раскатисто чихнул…

Пока вся ошеломлённая честная компания раздумывала над тем, как расценивать столь неоднозначное поведение лекаря, тот стремительно ввёл метёлку в правую свободную ноздрю мальчугана и там пощекотал. Антипка зашёлся-задохнулся в глубоком вдохе, а затем…звонко и протяжно чихнул. И злополучный боб ракетой вылетел наружу, врезавшись в лоб Бато, который склонился над мальцом, контролируя лечебный процесс.

Надо отдать должное чувству юмора Бато: заполучив «хук» от фасолины, он взмахнул руками, вскрикнув: «Не надо, Шира!…» И всем своим громадным телом, подобно гигантской горилле, шмякнулся на лужайку.

Вот тогда-то весь народ разразился гомерическим хохотом, в котором была и радость за Антипку, и признание и любовь к истинно народному врачевателю Бато!

Но и это было ещё не всё! В общем веселье почти никто не услышал, как вскрикнул горемыка Сан. Он, не в силах оставаться в стороне от общей потехи, тоже загоготал…И вскрикнул от боли…И в эту же секунду его челюсть сама встала на место.

Когда эта весть дошла до собравшихся, вседеревенское веселье полыхнуло с новой силой.

Нескоро, но тишина и порядок на поляне всё же восстановились. Потому врачевателю оставалось только зафиксировать челюсть Сана пращевидной повязкой, а также проинструктировать его о том, как в дальнейшем принимать пищу. На этом лечебный сеанс был завершён, и восторженные жители Старого Ханаана повели Бато и Ису пировать.

Кстати сказать, в процессе угощения Бато куда-то неоднократно отлучался со смазливой крутобёдрой ханаанкой по имени Элисса. А по возвращении он всякий раз пел на вульгарном греческом припев из похабной песенки:

На щеке – затрещина,

А на сердце – нежность:

Пукнула мне женщина

Прямо на промежность!

Слушая его, Иса краснел. Бато же похихикивал и говорил: «Слышь, парень, тут одна на лужайке на тебя оч-чень завлекательно поглядывала…Может, тебе дать мужской чехол? У меня есть чистая бычья кишка? Га-га-га!»

Юноша, реагируя на его эскапады, осуждающе крутил головой. А в сердце у него возникала пульсирующая щемящая боль. То давала о себе знать мука от того, что он не в состоянии был забыть Ма из Далены. И страдание щемило, ибо то была душевная зарубка от девушки, не достойной светлых воспоминаний.

4

Вот так, от селения к селению, Бато и Иса постепенно приближались к Халкидону. Интересно, что движение, сначала по Финикии, а затем по Сирии, лекарь организовал особым образом: крупные города, такие как Тир, Сидон или Библ, путники обходили или миновали без остановок. Зато в сельской местности, где деревни располагались близко одна от другой, образуя своеобразный куст, они останавливались на день-другой. Такой подход наставник юноши объяснял тем, что в городах хватает своих лекарей. Всё это, конечно же, замедлял продвижение путников. Однако Иса с этим мирился. И не только потому, что с новым союзником ему было надёжно. Главное – вместе с Бато он помогал людям труда! Небольшой, но дружной командой они приносили им пользу. А ведь это как раз и составляло ту сущность, которой страстно желал заниматься молодой человек, но только в сфере богословия.