Са, Иса и весь мир

– А мы не слишком долго сидим? – первым заволновался Иса. – Как она там?

– Да не-е-е, – отмахнулся Бато. – Всё просчитано. Вот ты думаешь, парень, почему у этой Иллы уже вторые роды затяжные и плод поперёк лежит?

– Не знаю.

– Да потому, что есть такие прозаики81, как мы с тобой.

– Это кто ещё такие?

– Прозаики-то? Да те, кто ведает родовспоможением. Ибо Проза – римская богиня, коя отвечает за обычное рождение, то есть, когда ребёнок вылезает башкой вперёд. Хотя ясно, – сокрушённо покрутил головой малопоэтичный прозаик, – что в случае с Иллой нам понадобится другая богиня.

– Это я усвоил. Но при чём тут прозаики?

– Да при том. Раньше ведь бабы были здоровые. И рожали соответственно: воды отошли – сигнал всему организму. Тотчас схватки начинаются. И идут они по нарастающей. Сначала – раскрывающие, потом – изгоняющие. А там и младенец вылез. И всё это моментом. Но если, вдруг, у роженицы сбой один за другим, задержки множатся, плод лежит поперёк и тому подобное, то такая баба прежде умирала. Таким образом и происходил отсев негодного материала. А потом появилось родовспоможение. Стали спасать всех подряд. Результат – всё больше нетипичных случаев. Помяни моё слово: ежели такая практика укоренится, то лет через сто бабы и вовсе станут рожать целый день, а ляльки в мамках будут лежать и поперёк, и книзу попкой, и как попало. Уловил?

– В целом, да.

– Ну что, вперёд? – вставая, хлопнул себя лекарь по ляжкам.

– Вперёд, – следуя за ним, вскочил Иса, выдохнув из себя воздух.

– Погоди, – остановил его учитель. – Чего ты такой бледный? Плохо, что ли?

– Да не-е-е, – отмахнулся молодой мужчина. – Так просто.

– Ты смотри, – предупредил его Бато. – Сейчас начётся самое главное. И неприятное: крики, слёзы, вонь и прочее…Некоторые тяжело переносят. Писаются, а кое-кто даже и какает…

– Ну…, обкакаюсь так обкакаюсь! – с силой сжимая кулаки и челюсти, заявил Иса, набираясь решимости.

И при этом он так и не понял, почему его наставник захохотал.

Роды проходили тяжело и долго. Акушер постоянно подправлял плод. Однако, самое сложное заключалось в том, что систематически приходилось стимулировать роженицу, которая вела себя пассивно. В критический момент, когда показалась головка младенца, а матери требовалось тужиться особенно активно, Бато даже заорал: «Да ты хоть посмотри, чего ты тут нарожала-то! Ужас чё напарила!» И он принялся так материться и махать руками, что можно было подумать, будто на белый свет появляется ужасный монстр.

Подействовало: до того отстранённая Илла взрогнула, напряглась и стала заглядывать себе между ног. В результате головка ребёнка почти прорезалась. Но тут Илла потеряла сознание. И Бато пришлось вылить на неё ведро воды, а также бить по щекам, вопя дурным голосом, что она хочет уморить дитя.

В этой фазе родов нашлась работа и для Исы, который поддерживал головку новорождённой, помогал освобождать её шею от перепутавшейся пуповины, а чуть позже положить девочку на приготовленную тёплую простыню. Несмотря на все перипетии, тельце девочки было лишь чуть синюшным, поскольку пуповина была хорошо наполнена и пульсировала. И только когда Бато перерезал пупочный канатик, ребёнок начал быстро сизеть, раскрыл рот, начал тянуть в себя воздух и закричал.

По завершении родов, Бато отпустил ассистента, с честью справившегося со своими обязанностями, а сам задержался в избе. Иса вышел на улицу совершенно измотанный. Прежде всего, психологически. И некоторое время стоял неподвижно у порога, набираясь сил и давая глазам привыкнуть к солнечному свету.

Зайка подбежала к нему, взяла за локоть и отвела в сторонку. Там при содействии помощницы парень умылся, после чего присел на лежащие рядом брёвна.

– Как малыш? – впервые напрямую к нему обратилась девушка.

– Малышка, – поправил её Иса. – Всё хорошо.

– Как ты? – впервые осведомилась о его самочувствии Зайка.

– Не обкакался, – усмехнулся тот, не без иронии и уже осознанно применяя данное выражение.

Собеседница понимающе обозначила уголками губ улыбку, а затем взяла чистый льняной бинт, смочила его, отжала и принялась стирать вновь выступившие капельки пота со лба Исы. От девушки пахло свежестью и земляникой. И молодой мужчина, не сдержавшись, поцеловал её руку.

Зайка вздрогнула. Убрала руку. И, выбрав место, опустилась на брёвна. Но села возле Исы.

8

Мужчины промышляли рыбу в горной речушке, а Зайка на пригорке готовила обед. Иса ловил рыбу на удочку. Но хариуса было так много, что Бато приноровился колоть его самодельным гарпуном. Иногда они делали перерывы, в которых обсуждали дела предстоящие. В одну из таких пауз Иса и завёл разговор о том, что его волновало.

– Дядя Бато, кгм-кгм, – стеснительно покашляв, окликнул он наставника.

– Да, Иса.

– Ты говорил, что мы одной ногой уже в Иллирии.

– Да-а. Во-он за той лощиной – уже моя Родина.

– Но ты никогда не говорил, куда именно тебе нужно в Иллирии.

– А почему ты этим интересуешься? – насторожился великан.

– Ну как, мы же условились, что пока я отлучусь в Грецию, Зайка будет при тебе. И я хотел бы знать, когда наступит этот

момент.