Са, Иса и весь мир

– Ага, обрадовались! – саркастически делал нетипичное ударение в слове хромоногий инвалид. – Нас осталось-то – битый да грабленый! Почитай всех могутных в прошлое восстание положили. А кто выжил – драпанул в Дакию да в Скифию…

– Ничё, вернутся! – пребывал в оптимистическом дурмане одноглазый. – Да ишо нас поддержуть бревки, албаны, дарданы, яподы, далматы…Шалишь, нас, иллирийцев, так просто не прищучишь!

– Дык, – поддерживал его трёхпалый, – ты ишо про даков и фракийцев забыл! Они тожа покажуть, где есть Спартак!

Возвращаясь на окраину, молодые увидели у жилища Вентлы вооружённого иллирийца, державшего на поводу двух лошадей. Пройдя в дом, они застали там Бато и Вентлу. Племянник о чём-то инструктировал тётку. Увидев входящих, великан обрадованно шагнул им навстречу и, по-свойски хлопнув Ису по плечу, горделиво осведомился:

– Ты хоть в курсе, что происходит?

– Это правда, что вы перебили два гарнизона римлян? – отреагировал тот вопросом на вопрос.

– И всё еще впереди! – азартно подтвердил Бато. – Сегодня выступаем в направлении Сингидуна84. Что называется: трепещи, Рим! А ты, Иса, что же, остаёшься в стороне от сотворения истории?

– Дядя Бато, ты же знаешь, что за справедливость мне ничего не жалко, – заговорил Иса, – но убивать, даже римлян…

– Э-эх! – перебил его великан. – Жаль…Ещё увидимся! Я из тебя ещё сделаю главного священника. Га-га-га!

Бато выбежал из дома. В окно было видно, как вооружённый иллириец подвёл ему коня. Они разом вскочили в сёдла и поскакали вверх по улице.

3

Двое суток о повстанцах не было ни слуху ни духу. Которцы не ведали о том, что враги встретили народное ополчение на линии рек Сава и Драва – там после Иллирийского восстания были сосредоточены мощные регулярные военные части империи. Обещанной поддержки от других племён бунтари не дождались. В результате остатки непокорного иллирийского движения были разбиты. Получилось не восстание, а так – небольшой мятеж.

Подавив бунт, римляне двинулись туда, где он возник. Следовало провести показательные карательные мероприятия, дабы оставшимся вольнолюбивым иллирийцам неповадно было впредь поднимать головы выше плеч пред Великим Римом. Дабы знали, что всякая гордая голова незамедлительно будет снесена гладиусом85.

В самую рань сводный отряд римлян поднял жителей Котора из тёплых постелей и согнал к центру города. В их числе были и Иса с Зайкой. На площади уже лежал грубо сколоченный деревянный крест, облизывавшийся в предвкушении своей жертвы.

Едва были стянуты к месту расправы стар и млад, в центр действа на могучем скакуне выехал командир сводного карательного отряда. Иса тотчас опознал в нём Туллия Лициния Келсия. По сигналу Келсия к нему доставили пленённого бунтаря – это был Бато. Несмотря на то, что руки мятежника были связаны, сопровождали его шестеро легионеров. Тело великана представляло собой сплошной кровоподтёк. Одежда на нём была изорвана. Вели его босым.

Предводитель римлян, воздев верх указательный палец и широко раззявив пасть, вознамерился было произнести устрашающую речь…Да вот только всё пошло не по его плану…

Оказавшись перед соотечественниками, Бато так двинул руками, что узы, сковывавшие его, лопнули, а конвоиры посыпались в стороны будто горох. Нет, исполин из Котора не имел намерения опуститься до пошлой драки. Ему нужно было доказать неукротимость иллирийского духа. Едва освободившись, он воздел над головой десницу в виде Митры – символа свободного восходящего солнца. И тотчас Бато зарокотал своим могучим басом над притихшим Котором: «Иллирийцы! Не гните головы свои перед голозадыми! Не стойте на коленях…»

Гигант не успел закончить фразы, поскольку один из набежавших легионеров нанёс ему удар дубиной по затылку. Бато закачался и рухнул. И пока он был бессознателен, Келсий проорал одному из подчинённых: «А ну, режь ему поджилки!»

Оказалось, что римляне тоже неплохо знают анатомию – в той части, которая им нужна. Легионер шустро подскочил к Бато, лежавшему ничком, и мечом перерезал ему коленные сухожилия. После такой экзекуции великан уже не в состоянии был подняться. Однако, придя в себя, на всём протяжении пытки, в том числе пока его прибивали к кресту, Бато остервенело продолжал призывать к борьбе за свободу с «юбочниками и голозадыми». Его настрой и сила внушения были таковы, что над ними была невластна нечеловеческая боль. Он уже пребывал в следующем измерении – в бессмертии.

Зайке не под силу было смотреть на издевательство над человеком, ставшим ей таким родным. Она с самого начала казни припала к груди Исы и плакала. Иса изо всех сил поддерживал её, иначе бы она упала на землю. Земляки Бато охали и ахали, вполголоса цедили проклятия, но никто не выступил открыто против изуверов. Если бы не Зайка с малюткой внутри, Иса, конечно, не сдержался бы. Но отныне он был в ответе не только за себя.