Сабина Шпильрейн: Между молотом и наковальней

Нет, это не было для меня сокрушительным ударом, способным повергнуть в депрессию. Если бы нечто подобное случилось ранее, то наверняка я бы так расстроилась, что не смогла бы избежать глубокой депрессии. Но инцидент с грязной сплетней снял с моих глаз пелену обожествления любимого как непогрешимого и всесильного человека, не подверженного самообману и обидам.

Как ни горько было услышать от Юнга слова, что он никогда не женится на мне, я рассталась со своими былыми надеждой и верой без внутреннего надрыва и самоистязания. Моя любовь к нему помогла преодолеть обиду, которая на какое-то мгновение пронзила меня.

Да и на что мне было обижаться?

Я подготовила Юнга к самостоятельности, дала ему шанс самому принять решение, по-матерински заботилась о нем.

Его решение только укрепило во мне убежденность в необходимости сохранения чистой дружбы, которая позволит мне получать удовольствие от общения с ним, не претендуя на удовлетворение каких-либо сексуальных желаний. Для этого есть мир сновидений, фантазий и грез. Наконец, со временем я действительно смогу выйти замуж и реализовать себя как женщина и мать.

Как нелегко отказаться от мысли о моем долгожданном сыне, о моем Зигфриде, но ничего теперь не поделаешь. Моя дружеская любовь к Юнгу и взаимное уважение друг к другу – вот что мне необходимо прежде всего.

Впереди захватывающее и опьяняющее погружение в любимую работу. Отныне психоанализ, предстоящая работа с пациентами и исследовательская деятельность станут для меня теми спасительными средствами, которые наполнят мою жизнь необходимым смыслом.

Тот день оказался переломным в моих отношениях с Юнгом.

Мы по-прежнему продолжали видеться, хотя со временем наши встречи становились все более редкими, пока не свелись к чисто деловым контактам.

Я по-прежнему любила Юнга и желала ему добра. Однако опаленность жаром любви отныне не подрезала крылья моей свободы, связанной со стремлением стать уважаемым среди психоаналитиков специалистом.

Личное знакомство с профессором Фрейдом и то, что в конце 1911 года я стала членом Венского психоаналитического общества, способствовали моему профессиональному росту.

Между Фрейдом и Юнгом

Юнг не рассказывал Сабине о своих первых контактах с Фрейдом. Он говорил ей с восхищением лишь о той первой встрече с мэтром психоанализа в 1907 году, когда был приглашен в его квартиру на Берггассе, 19 в Вене.

Этой встрече предшествовала переписка, о которой Юнг не упоминал Сабине.

Переписка между Фрейдом и Юнгом началась с того, что 11 апреля 1906 года мэтр психоанализа написал Юнгу короткое письмо, в котором поблагодарил последнего за присланную им книгу «Диагностические исследования ассоциаций».

Особенно Фрейда порадовала статья Юнга «Психоанализ и ассоциативный эксперимент», в которой, опираясь на свой клинический опыт, молодой швейцарский психиатр одобрительно отозвался о психоаналитических идеях, связанных с адекватным описанием до сих пор не исследованных областей психологии. Отметив это обстоятельство, Фрейд добавил, что он рассчитывает на дальнейшее подтверждение Юнгом результатов своих исследований и что будет рад, если тот сделает какие-либо поправки.

Казалось бы, молодому швейцарскому психиатру представилась возможность начать переписку с основателем психоанализа, идеи которого нашли поддержку в клинике Бургхольцли. К тому времени его шеф Блейлер не только проявил интерес к психоаналитическим идеям, но и переписывался с Фрейдом.

Однако, в отличие от Сабины Шпильрейн, сразу же воспользовавшейся представившимся ей шансом продолжить переписку с Фрейдом, Юнг не спешил налаживать контакт с мэтром психоанализа. Правда, к тому времени Сабина была всего лишь студенткой Цюрихского университета, в то время как Юнг – практикующим врачом и основателем лаборатории экспериментальной психопатологии при психиатрической клинике. Как бы то ни было, но он написал Фрейду письмо лишь полгода спустя, после того, как мэтр психоанализа послал Юнгу подборку своих ранее вышедших статей.

В этом письме от 5 октября 1906 года Юнг поблагодарил Фрейда за посланные им работы и выразил надежду на то, что, вопреки нападкам на психоанализ, круг его научных единомышленников будет расширяться. Он отметил заслуги учения Фрейда, заметив, что они, по его мнению, лежат в психологической сфере, в которой психиатры разбираются недостаточно хорошо. Именно воззрения Фрейда на психологию способствовали проведению им самим психопатологических исследований.

Вместе с тем в своем письме Юнг отметил, что патогенез и терапия истерии еще далеки от его понимания. Психоаналитическая терапия, как ему представляется, основана на способности пациента выполнять внушаемые приказы, а сексуальность в патогенезе истерии видится ему «хотя и преобладающим, но не абсолютным фактором».