Сабина Шпильрейн: Между молотом и наковальней

Однако окончательная реализация полигамных склонностей Юнга осуществляется пока лишь в фантазии. Сабина колеблется между желанием отдаться ему не только душой, но и телом и стремлением сохранить идеализированную дружбу между мужчиной и женщиной. Юнг сожалеет о своей слабости, требует от Сабины определенных гарантий и в то же время говорит ей о том, что не может жить «без радостного присутствия бурной, переменчивой любви».

Произошедший в начале 1909 года инцидент с гнусной сплетней охладил полигамные желания Юнга. Опасения по поводу того, что этот инцидент может стоить ему карьеры врача и ученого, вызвали в нем негодование по отношению к Сабине и стремление избегнуть осуждения со стороны жены и особенно со стороны Блейера.

Юнг порывает с Сабиной, старается уладить отношения с устраивающей ему сцены ревности женой, подает заявление об увольнении из клиники Бургхольцли и обращается к Фрейду за помощью в разрешении неприятного для него инцидента.

В письме, написанном им Фрейду в марте 1909 года, он сообщает о случившемся, а также о том, что, несмотря на самоанализ, имел неадекватные представления о своих полигамных задатках.

В этом же письме Юнг сообщил Фрейду о своем новом американском пациенте, владельце нескольких крупных газет, приятеле Рузвельта и Тафта. Этого пациента обуревали точно такие же противоречия, как и его самого. Поскольку ему удалось, как он заметил Фрейду, разрешить свои внутренние конфликты, то он надеется, что сможет оказать соответствующую помощь и американскому пациенту.

Пациентом Юнга был Медилл Маккормик, один из представителей семейства Маккормиков, владевшего газетой «Чикаго трибун».

Во время обоюдного анализа с Гроссом Юнг обнаружил у себя полигамные компоненты и понял, что предлагаемое пациентом лечение полигамией может иметь под собой реальные основания. Сам он приступил к более тщательной проработке своих сновидений и фантазий, которые рассмотрел с точки зрения отражения в них полигамных компонентов.

Но в процессе лечения Маккормика Юнг давал такие интерпретации, что они были восприняты пациентом как рекомендации установить полигамные отношения. Во всяком случае, тот сообщил своей жене, что доктор Юнг советует ему слегка пофлиртовать и даже завести любовницу, что было бы для него весьма целесообразно.

В 1910 году у Юнга появилась новая пациентка. Это была Антония, или Тони Вульф, двадцатидвухлетняя девушка, принадлежащая к одной из старинных цюрихских семей.

Тони Вульф во многом была похожа на Сабину Шпильрейн. Такая же темноволосая, интеллектуально развитая и сексуально притягательная. Как и Сабина, Тони влюбилась в своего лечащего врача. Почти точно повторилась ситуация, имевшая место во время лечения Сабины.

Но, в отличие от Сабины, Тони была ближе к Юнгу по духу. Она не была еврейкой, увлекалась теософскими работами, восточной философией, астрологическими картами. К тому же, подобно Юнгу, она могла надолго погружаться в свои собственные видения.

Вскоре Тони стала ассистенткой Юнга. Она помогала ему в поиске статей и книг, необходимых для написания второй части работы «Метаморфозы и символы либидо», публикация которой в 1912 году обозначила наиболее существенные расхождения между Юнгом и Фрейдом, предопределившие последующий разрыв между ними.

Тони Вульф оказалась для Юнга той более раскрепощенной по сравнению с Сабиной Шпильрейн женщиной, в объятиях которой он смог реализовать свои полигамные сексуальные влечения. Именно с ней он претворил в жизнь те фантазии, от которых ранее бежал, находясь во власти моногамных представлений о браке и семье.

Сам Юнг часто рассказывал историю, связанную с его сновидением и необходимостью расставаться с искусственно возведенными человеком на своем пути препятствиями.

Он плавал по Цюрихскому озеру. Будучи отличным пловцом, он не боялся заплывать далеко. Однако в тот раз его тело свело судорогой, в результате чего он чуть не утонул. Этого не произошло только потому, что он во время понял очень важную для себя вещь. Судорога была символическим выражением того акта насилия, который он часто совершал над собой. Если не противиться приливам жизни, то есть собственным естественным желаниям, и не пытаться контролировать их при помощи своей воли и сознания, то все будет в порядке. Как только он подумал об этом, судорога тут же прошла. Отсюда следует вывод. Существуют такие реальные ситуации в жизни человека, в которых он не имеет права ставить искусственные преграды на своем жизненном пути.

Это сновидение помогло Юнгу принять жизненно важное для него решение, пришедшее к нему в форме «сокровенного прозрения» во время лечения Гросса, которое он никак не мог перевести из плоскости фантазий в область реальной жизни. Осенившее его понимание судороги как символического выражения совершаемого над собой насилия, связанного с возведенными культурой и поддерживаемыми им самим искусственными заграждениями, проложило окончательный путь от моногамии к полигамии.