Сабля атамана

Кукует кукушка в зеленом лесу,
Годам и вёрстам счет свой ведет…
Кукушка, кукушка,
Ответь мне, кукушка,
Где путь мой проляжет на будущий год?

Видит Чымбылат: сидит мужик-мариец и одним камнем растирает на другом зерна ржи — муку мелет.

Устал мужик, вспотел, видать, давно трудится, а муки смолол всего две пригоршни.

— Не много проку от твоей работы! — громко сказал Чымбылат.

Недовольно взглянул на него мужик:

— Разве твои родители по-другому мелют зерно?

— Так же, — вздохнул Чымбылат. — Только знаю я, надо как-то по-другому молоть.

— Если знаешь, научи.

Покачал Чымбылат головой:

— Я сам иду у людей учиться.

Обидно Чымбылату, что не может он помочь своим землякам, и поэтому уже грустнее звучит его песня:

Кукует кукушка в зеленом лесу,
Годам и вёрстам счет свой ведет…
Кукушка, кукушка,
Ответь мне, кукушка,
Где путь мой проляжет на будущий год?

Идет Чымбылат все дальше и дальше.

И вышел он на берег великой реки, что зовется Волгой, дошел он до мест, где живут русские люди.

Стоят русские города, огороженные стенами из крепких бревен, сверкают золотом-серебром крыши княжеских хором. А вокруг городов раскинулись деревни и широкие поля.

По полям идут за сохою пахари. По широкой Волге, словно стаи лебедей, плывут караваны белопарусных судов. Дует ветер — надувает паруса.

Вошел Чымбылат через ворота в город. Идет он, оглядывается, дивится на высокие дома, на златоглавые церкви, на шумные, полные народа улицы.

Остановил Чымбылат одного человека:

— Скажи, добрый человек, к кому бы мне наняться в работники, чтобы выучиться ремеслу?

— Какому же ремеслу хочешь ты выучиться?

— Я хочу научиться делать крепкие лемеха к сохам, острые и крепкие лопаты и топоры.

— Что ж, тогда иди ко мне в ученики, — отвечает человек. — Я кузнец, выучу тебя ковать железные лемеха, топоры и лопаты. Но знай наперед: наше кузнечное ремесло нелегкое и не любит ленивых.

Чымбылат не боялся работы и ленивым не был, пошел он в ученики к кузнецу.

Ранним утром, когда заря еще только заалеет на востоке, начинали свою работу кузнец и Чымбылат. До самого вечера в черной от сажи кузне гремело железо, брызгами рассыпались огненные искры, стучали тяжелые молоты.

Когда радостен труд, душа просит песни. И Чымбылат запевал:

Зачем летит из мест родимых
Далеко сокол молодой?
Зачем летит он в край далекий,
Зачем летит он в край чужой?

Услыхав песню Чымбылата, прислушивались к ней прохожие и соседи-ремесленники в кожаных передниках.

А Чымбылат пел дальше:

Он прилетел в края неблизкие,
Чтобы у друга перенять
Его уменье хлеб выращивать,
Железо твердое ковать.

Все тайны кузнечного ремесла открыл Чымбылату русский кузнец.

А в свободный час Чымбылат заходил к соседям — ткачам, мельникам, мастерам-гусельникам и присматривался к их работе.

Девять раз покрывал землю зеленый ковер из нежной, молодой травы, девять раз на воды великой реки падали золотые листья с берез, девять раз караваны купеческих судов подымали паруса и уплывали в дальние страны, девять раз возвращались они с богатыми иноземными товарами.

А Чымбылат все работал в кузнице. К нему приходили запыленный пахарь, плотник в стружках, рыбак, овеянный крепким ветром, и Чымбылат выко́вывал кому лемех к сохе, кому топор, кому острогу для ловли рыбы.

И вот наступила десятая весна.

Однажды вышел Чымбылат из кузницы на берег реки и стал против весеннего ветра. Свежестью и прохладой дышит весенний ветер. Голубое небо, голубая река с белыми парусниками.

Смотрит Чымбылат на небо, на реку, и радость заполняет его сердце.

Но тут в голубом небе показалась стая белокрылых лебедей. Опустились лебеди на воду, проплыли, горделиво выгибая шеи, потом снова поднялись вверх и полетели к дальним лесам, в сторону марийского края.

Как увидел Чымбылат лебединую стаю, заныло у него сердце. Вспомнил он родные края, серебряные озера и чистые реки марийские, частые ельники и могучие дубы. И почувствовал он, что не может больше жить без них…

Долго стоял Чымбылат и смотрел вслед улетевшим лебедям, потом вернулся в кузницу и сказал своему учителю:

— Настало время возвращаться мне в родные края. Зовет меня сердце на землю отцов.

— Хорошо, иди, — ответил кузнец, — но прежде покажи свое мастерство.

Выковал Чымбылат железного гуся, выковал гусиные крылья. Гусь ожил, замахал крыльями, выпорхнул из кузни и полетел вслед за лебединой стаей.

Обнял, расцеловал русский кузнец Чымбылата на прощание, и тронулся Чымбылат в обратный путь — домой.