Сачлы (Книга 2)

"Я не говорю, что Нанагыз не любит Асланчика! - Пери-ханум начинала раздражаться. - Но к Рухсаре она так привязана, что, стоит у дочери ресничке упасть из глаза, - мать уже страдает, сходит с ума..."

"Понятно, родная дочь!"

"Плохо, когда в семье одно-единственное дитя! - вздыхала Пери-ханум. Вечно чего-то боишься, всегда твое сердце неспокойно... Завидую я Нанагыз, счастливая!..."

Гулам-муаллим протянул Аслану руку, ладонью вверх:

- Ну, так едем, герой?!

Мальчик "дал пять":

- Едем!

- Ух и поиграем мы там с Саламом! - воскликнул дядя Гулам.

- Поиграем!

Гулам-муаллим ушел к себе, надел одежду попроще, захватил небольшую плетеную корзину - зембиль. Снова появился в соседнем дворе.

- Ну, девочки, едем с нами! Море нас ждет!

Сигара еще раз поблагодарила за приглашение и объяснила, что они с сестрой не могут поехать, так как в любой час может вернуться мать, а ключа-то у нее нет.

Гулам-муаллим спросил:

- Деньги у вас есть, девочки? - И сунул руку в карман. - Только по-честному...

- Есть, есть! - заверила Ситара. - Мама нам много оставила... Есть деньги, дядя Гулам, не беспокойтесь, пожалуйста!

Ситара сказала неправду. Денег в доме оставалось всего лишь пять рублей.

И вот дядя Гулам и Аслан, держась за руки, шагают рядом вниз по улице к трамвайной остановке. У Аслана отличное настроение, он бежит вприпрыжку. Но руку своего спутника не отпускает.

На трамвайной остановке, подождав немного, они садятся на "двойку". В вагоне мало народу, есть даже свободные места.

- Я буду платить, дядя Гулам! - заявляет Аслан и протягивает кондукторше монету: - Два билета!

- Погоди, Аслан, сынок, что ты делаешь?! - с опозданием протестует дядя Гулам.

- Я беру билеты, иначе нас могут попросить из вагона! - говорит Аслан.

Пассажиры уже обратили внимание на смышленого мальчугана. Кто-то спрашивает:

- Это ваш сын?

- Да, - отвечает горделиво дядя Гулам.

- Нет, это мой дядя, он - папа Салама! - разъясняет спокойно Аслан.

Пассажиры перемигиваются, кто-то говорит:

- Разве можно выдавать своего дядю?! Нехорошо! Аслан невозмутим:

- Я сказал вам правду: это - папа Салама, а мой - дядя! Почему вы мне не верите?

Каждому, кто едет в трамвае, хочется заговорить с Асланом. Мальчик отвечает серьезно и лаконично.

- А куда ты едешь, мальчик?

- На дачу.

- Что там будешь делать?

- Там мы пойдем на море.

- А потом?...

- Буду там купаться, плавать.

- А ты волн не боишься?

- Нет.

- Почему?

- Человек ничего не должен бояться. Наоборот, море боится человека. Ты идешь к нему, а оно отступает! Женщины в трамвае восклицают:

- Ах, какой приятный мальчик!

- Умница!

- Какой смышленый!

Дядя Гулам, преисполненный гордости, улыбающийся, подмигивает пассажирам:

- Да, наш Аслан - бесстрашный парень! Герой!... Таких в нашем городе немного!

Аслан тем временем, высунувшись из окна вагона, разглядывает машины на улице, прохожих, постовых милиционеров. На восхищение пассажиров его персоной он почти не реагирует, он словно начисто лишен тщеславия. Сейчас его интересует улица.

Наконец Гулам-муаллим берет его за руку, и они выходят из вагона, пересаживаются на "тройку". Через несколько остановок - Сабунчинский вокзал. Они опять выходят, пересекают улицу.

- Асланчик, поторопимся, сынок!

- Тороплюсь, тороплюсь, дядя Гулам!... Хорошо бы нам успеть дотемна!...

Они поднимаются по широкой лестнице. Дядя Гулам подходит к кассе.

- Если нет мелочи, дядя Гулам, я могу дать!

- Спасибо, сынок, мелочь есть. Спасибо большое! Гулам-муаллим покупает два билета, и они выходят на платформу, где стоит их электричка.

Дядя Гулам и Аслан вернулись в город на четвертый день, во вторник. Сойдя с трамвая в Нагорном квартале, на своей остановке, они расстались. Гулам-муаллим, передав Аслану плетеную корзинку с фруктами, направил его одного домой (это совсем рядом), а сам решил заглянуть в школу, где сейчас вовсю шла подготовка к началу учебного года.

Аслан без происшествий добрался до дому. Правда, корзинка была довольно тяжелая, и последние метры, от ворот до инжирового дерева, точнее - до его спасительной тени, он буквально волок ее по земле.

Из дома на стук калитки вышла Мехпара, уставилась завороженным взглядом, на янтарные грозди винограда и спелый инжир, лежавший в пузатой корзинке.

Аслану же не терпелось похвастаться "гостинцами" перед Си-тарой - старшей в доме после матери.

- Мехпара, а где Ситара? - спросил он. Не дождавшись ответа, начал рассказывать: - Ты знаешь, какое в этот раз было море!... Шторм!... Волны - до неба!... Один человек утонул!... Меня как закрутит, как потащит вглубь!... Я едва выбрался на берег-Дядя Гулам так испугался!...

На лице Мехпары был написан испуг. Она подлетела к Аслану, толкнула ногой корзинку с дарами бакинских садов (правда, не очень сильно!), запричитала:

- А зачем поехал?! Зачем поехал?! Мы ведь были против!... Что бы мы сказали маме?!...

405

Аслан смерил сестру надменным взглядом с ног. до головы:

- Ладно, ладно, будет шуметь! Ведь все обошлось!... Как видишь, цел и невредим! Там человек утонул даже!...

- Ах, когда ты наконец будешь вести себя как надо?!