Сад богов

– Миссис Даррелл, не волноваться, не плохая новость. Я попросил почтовый служащий, и он мне ее прочитать. От господина Ларри. – Он протянул ей телеграмму.

– О господи, – вырвалось у матери, сразу подумавшей о чем-то нехорошем.

Текст был такой: «Забыл сказать принц Джиджибой приезжает одиннадцатого ненадолго. Афины чудесные. Люблю. Ларри».

– Невозможный человек! – вышла из себя мать. – Зачем он пригласил этого принца? Он ведь знает, у нас нет апартаментов для королевских особ. И сам ведь не приедет, чтобы его развлекать. А мне что прикажете делать с этим принцем?

Она переводила растерянный взгляд с одного на другого, но ни я, ни Спиро не могли ей дать внятного ответа. Мы даже не могли телеграфировать Ларри и попросить его приехать, так как он, по обыкновению, не оставил нам адреса своего приятеля в Афинах.

– Одиннадцатое – это завтра, если не ошибаюсь? Вероятно, он прибудет на пароходе из Бриндизи. Спиро, вы его встретите и привезете сюда? И хорошо бы немного ягнятины на обед. А ты, Джерри, скажи Марго, чтобы поставила цветы в свободной комнате, да пусть проверит, не оставили ли там блох твои собаки. И скажи Лесли, чтобы сходил в деревню и взял свежей рыбы у рыжего Спиро. Ну, Ларри! Когда он вернется, я ему устрою. В моем возрасте мне только не хватает развлекать принцев.

Возмущенная до глубины души, она бесцельно кружила по кухне, громыхая кастрюлями и сковородками.

– Я вам принести георгины на стол. А шампанское? – Спиро явно полагал, что с принцем нужно обходиться по-особому.

– Нет. Если он думает, что я собираюсь платить целый фунт за бутылку шампанского, то он ошибается. Будет пить, как все мы, узо и вино. Тоже мне принц! – отчеканила мать, а потом, подумав, добавила – Возьмите сразу ящик. Нам потом пригодится.

– Не беспокоиться, миссис Даррелл, – ободрил ее Спиро. – Я все устрою, как вы сказать. Если хотите, я снова позвать королевский камердинер.

Этого давно вышедшего на пенсию старика с аристократическими замашками он привозил каждый раз, когда у нас случались большие вечеринки.

– Нет-нет, Спиро. Не надо лишних хлопот. В конце концов, он свалился на нас как снег на голову, вот и пусть принимает нас такими, какие мы есть. Как говорится, чем богаты… бери и… и… будь доволен. А не будет, сам виноват, – заключила мать, луща горох дрожащими пальцами и роняя больше на пол, чем в дуршлаг. – И еще, Джерри, спроси у Марго, может ли она повесить в гостиную новые занавески. Материал лежит в моей спальне. Старые уже не смотрятся, после того как Лесли их подпалил.

На вилле закипела работа. Деревянный пол в гостевой комнате отскребли до блеска, опасаясь возможных блох. Марго в рекордные сроки сшила и повесила новые занавески, а также везде расставила цветы. Лесли почистил все оружие и лодку в придачу на тот случай, если принц захочет пострелять или прокатиться. Мать, красная от жара, металась от плиты к плите, делая тушеное мясо, лепешки, торт, пироги с яблочной начинкой, тягучие пряники, желе и бисквиты с вином и взбитыми сливками. Мне было велено убрать с веранды всю живность и держать ее под контролем, а еще постричься у парикмахера и приготовить чистую рубашку. На следующий день, одетые с иголочки, мы все сидели на веранде и терпеливо ждали, когда Спиро привезет почетного гостя.

– А он принц чего? – поинтересовался Лесли.

– Даже не знаю, – сказала мать. – Махараджа какого-нибудь маленького штата.

– Джиджибой… звучит как-то странно. Ты уверена, что это его настоящее имя? – спросила Марго.

– Дорогая, ну конечно настоящее. В Индии полно Джиджибоев. Это старинная семья вроде… ммм…

– Смитов? – подсказал Лесли.

– Нет, ну не настолько распространенная. Но Джиджибои уходят корнями в историю. Я думаю, они существовали задолго до того, как мои дедушка с бабушкой приехали в Индию.

– Возможно, его предки участвовали в восстании, – оживился Лесли. – Давайте спросим, не его ли дед придумал «Калькуттскую черную дыру»[21].

– Ага, давайте, – поддержала его Марго. – А что это такое?

– Лесли, дорогой, не надо такое говорить, – вступила мать. – Надо простить и забыть.

– Простить и забыть что? – переспросил Лесли, сбитый с толку ее ходом мысли.

– Все, – твердо сказала мать и несколько туманно добавила: – Я уверена, что они не имели в виду ничего плохого.

Не успел Лесли копнуть поглубже, как взревел мотор и перед верандой, впечатляюще скрипя тормозами, остановился автомобиль. На заднем сиденье, во всем черном, не считая красивого белоснежного тюрбана, сидел стройный миниатюрный индус с огромными блестящими миндалевидными глазами – два жидких агата, украшенных толстыми, как ковер, ресницами. Он ловко открыл дверь и выскочил из машины. Его приветственная улыбка была как яркая молния, озарившая смуглое лицо.