Сад отрубленных крыльев (сборник любовно-фантастических рассказов) (СИ)

Я кивнула, хотя он и не спрашивал.

- Наверное, ты хочешь объяснений?

Я удивленно заморгала. Объяснений? Это что, что-то вроде последнего предсмертного желания? Тогда я бы предпочла увидеться с сестрой…

- Давай обойдемся без этого, - вымученно попросила я, -  Убивай уже сразу, незачем тянуть…

Эш невесело рассмеялся в ответ.

- Так вот, что ты подумала! Сэм, я не собираюсь делать тебе ничего плохого, а тем паче, лишать жизни.

Тут я уже не знала, в пору ли мне смеяться или плакать. И к тому же, не могла понять: можно ли верить словам Эшена?

- А ты не боишься, что я расскажу… о твоей тайне? – с трудом проговорила я, еще не придя окончательно в себя.

 - Если даже и расскажешь – то кто тебе поверит, - парировал парень. И еще один довод – невысказанный, он, тем не менее, ясным намеком прозвучал в его словах – я никогда не буду отпущена из этого плена, а значит, не смогу никому сказать об увиденном сегодня. Разумеется, в этом случае, Эшен мог без опаски сохранить мне жизнь: его секрету все равно ничего не угрожало.

Он присел рядом со мной, а я с трудом подавила в себе первый порыв: отшатнуться от него.

- Я хочу поделиться с тобой своей историей… объяснить, кто я такой и почему мне это так ненавистно. Сразу говорю, рассказчик из меня не самый лучший – но ты, по крайней мере, поймешь, что к чему.

Я молчала… да и что тут можно было сказать. Мне по-прежнему было очень страшно – за себя и за Мегги… и за свой ум, который активно пытался зайти за разум.

- В каком-то смысле, я тоже полукровка, как и ты. Хотя, конечно, эльфов в моей родословной не имелось. Мой отец был ангелом… или тем, кто так себя называл.

Я задумчиво кивнула: почему-то эта часть биографии Эшена не вызвала у меня удивления. Наверное, после недавно пережитого зрелища, подобный вывод напрашивался сам собой.

Эш тем временем продолжал.

- Впрочем, я не считаю, что он был небесным рыцарем. Скорее, являлся одним из какого-нибудь иномирного племени. А вот моя несчастная мать свято верила в высшую суть своего любовника; она не сомневалась в этом даже, когда он творил с ней ужасные вещи – умоляю, не спрашивай, какие – и когда он бросил ее, одну с трехлетним ребенком. Не знаю, была ли моя мама глупой женщиной, или просто ослепла от любви… но она решила стать ведьмой, ведь, как известно, те могут призывать существ из верхних и нижних миров. Проблема была в том, что у нее не было ни капли врожденных способностей: а в этом случае обряд наделения силы практически невозможен… или плата оказывается слишком велика. Мать решила заключить пакт с одним из демонов, который дал ей дар призыва – в обмен на душу и волю. В результате, эта жертва оказалась совершенно бессмысленной: мой отец так и не появился, ни разу не откликнулся на ее зов. То ли сил у новоявленной ведьмы оказалось недостаточно, то ли она просто не знала, кого звать… вряд ли этот «ангел» представился своим истиннымименем. Мама увядала постепенно: чувство безнадежности и понимание того, что она натворила, медленно убивали ее. В один вечер, перед сном, она выпила яд… а утром я уже не смог разбудить ее. После этого меня к себе забрал дядя – брат матери – он занимался не слишком законными заработками, которые я и унаследовал. Дядя умер год назад: и теперь я разбираюсь с его бандой… хотя мне не очень-то по душе это занятие.

В моих глазах стояли слезы. Я осуждала Эша – и, возможно, справедливо – но кто, пережив такое, смог бы не ожесточится? Я считала, что знаю все о боли… но у меня было счастливое детство, и никто не отнимет эту память. И Мег – моя опора, та, ради которой я была сильной все эти годы. Да по сравнению с жизнью Эшена, моя была относительно беззаботной!

- А… твои крылья?.. - вопросительно прошептала я, глядя в его глаза… ставшие такими непривычно печальными.

 - Еще одно наследство – это от моего отца, - хмыкнул он.

- И ты… попросил их… отрубить!?

- Отрубать. Проблема в том, что они отрастают заново. А я ненавижу то, что делает меня походим на отца.

Тут он увидел, что мои глаза блестят от слез и спросил… заботливо и даже нежно.

- Что же ты плачешь, Сэм? Я же сказал, что не трону тебя.

- Знаю… Не в этом дело.

- Прости. Я не хотел напугать или расстроить тебя.

Я смотрела на него… на пепельного ангела с печалью в глазах и кровью на руках. И сердце пульсировало где-то в животе, и я не могла вымолвить ни слова. Раньше я считала, что худшая кара, которую могут послать боги – потерять всех близких… Но теперь я знала истину. Самое ужасное наказание из возможных – это полюбить того, кто не должен был заслужить любви. Негодяя, работорговца – наверняка, убийцу. Худшая кара – влюбиться в ангела.

5.

Для чего мне краса и воля,

Он крылат, только я бескрыла?

Мельница «Ветер»