Сад Вия

– Этот лабиринт создал Никита. Когда-то здесь был сад с каменными статуями: я, было дело, превращал в камни царевичей, богатырей и прочий сброд, что пытался нападать на замок. Никита предложил сыграть в шахматы на этот сад. Выиграю я – он ухаживает за деревьями три года и три месяца, выиграет он – забирает это место себе и делает из него все, что заблагорассудится.

Кощей замолчал, скользя взглядом по аккуратно выстриженным кустам.

– Он выиграл? – спросила Ева.

– Как видишь. Пришлось всех расколдовать, выгнать прочь, а сад отдать неразумному мальчишке. Он все тут засадил и создал этот лабиринт.

– Лабиринт классный, – похвалила Ева. – Я всего три выхода из него нашла, а в середине так накручено, что можно, наверное, день блуждать.

– Лабиринт совершенно бессмысленный, – вздохнул хозяин замка. – В любом тупике можно просто попросить у кустов расступиться, и они расступятся.

Ева удивленно уставилась на переплетение дорожек.

– Потому что тупиков не бывает, – сказал Кощей с очень характерной Никитиной интонацией. – Кто его этому научил, непонятно.

Ева улыбнулась сквозь набежавшие слезы.

– Он очень боялся, что вы туда спуститесь. Говорил, что подземное царство вас не выпустит. Это правда?

Мужчина вновь медленно кивнул, все так же глядя вниз.

– Нужно что-то придумать.

На это Кощей ничего не сказал. Оттолкнувшись от парапета, он выпрямился во весь рост и развернулся, чтобы уйти.

– Вы отпустите с нами Жениного отца? – спохватилась Ева.

– Он нездешка, – вместо ответа сказал Кощей. – Его место здесь.

– Его место с сыном. Пожалуйста.

– Если он захочет, я не буду его удерживать.

Ева зло рассмеялась.

– Вы же знаете, как работает этот ваш дурацкий мир! – Она понимала, что повышать голос на Кощея – плохая идея, но остановиться уже не могла. – Вы ведь знаете, что ему здесь нравится, потому что только здесь волшебник может быть счастлив!

– Ты сама ответила на свой вопрос, Ева.

– Это нечестно!

– Это самый честный выбор, дитя. Он либо останется в мире, в котором у него нет забот, где он всесилен и от этого счастлив, либо уйдет туда, где ему никогда не стать истинным волшебником.

– Вы всесильны. Это приносит вам счастье? Это всего лишь волшебство. Это не вся жизнь. Сделайте так, чтобы он вспомнил о том, что можно по-другому. Иногда человеку нужна помощь, чтобы сделать правильный выбор. Помогите ему. Пожалуйста!

– Нет, – покачал головой Кощей, и Ева зажмурилась, сжимая кулаки и чувствуя, как по щекам текут слезы.

– Нет? – эхом повторила она.

– Ты спросила, делает ли меня счастливым то, что я всесилен. Мой ответ «нет».

Ева распахнула глаза.

– Нездешка вспомнит, – добавил Кощей и пошел прочь.

– Спасибо! – стирая слезы со щек, сказала Ева ему в спину, а он, обернувшись, вдруг произнес:

– Мой младший сын отвратительно играет в шахматы. Так же отвратительно, как музицирует, следует протоколу и… создает лабиринты.

– Скажите ему об этом однажды, – прошептала она.

Кощей серьезно кивнул.

Глава 35. Путь домой

Солнце только-только тронуло лучами зубцы крепостных стен, а ребята уже, отчаянно зевая, топтались во дворе замка Кощея. Женька стоял в стороне от всех, и, судя по гримасе, которую скорчил Валера в ответ на Евин безмолвный вопрос, ребята так и не помирились. Лика на все попытки хоть как-то ее расшевелить не поддавалась.

Кощея с Глебом Семёновичем еще не было. Зато рядом с Ликой немым стражем стоял Иван. Одетого в черные штаны и черную куртку, его можно было принять за Никиту. Правда, только издали. А уж когда он слегка склонил голову и спросил: «Как вам спалось, Анжелика?» – всем, кажется, захотелось взвыть. Наверное, Иван был неплохим царевичем, соблюдал протокол и, скорее всего, прекрасно музицировал, вот только это было как с безграничной силой, которая не могла сделать счастливым.

Кованые двери распахнулись, и на крыльцо вышли Кощей и Глеб. Они оба были одеты так же, как и Иван, и Ева поймала себя на мысли, что совсем не представляет Глеба в современной одежде. Для нее он был частью этого мира.

– Доброе утро. Готовы? – без предисловий обратился к ним Кощей.

– Дозволь обратиться, отец, – выступил вперед Иван. – Ты отпускаешь всех?

Кощей кивнул и оглядел присутствующих.

– И Анжелику? – уточнил Иван.

– Валерий, – сказал Кощей, словно о чем-то вспомнив, – удели мне минуту.

– Конечно, – пролепетал Валера и послушно поплелся за Кощеем прочь от крыльца, стискивая лямку своего безразмерного рюкзака.

– Что случилось? – Вычеркнувший их из статуса друзей Женька возник рядом с обеспокоенным выражением лица.

– Думаю, это связано с помолвкой, – на грани слышимости прошептала Ева.

– Я не пойму, чё он не уймется никак? – Женька сказал громче, однако явно услышавший это Иван остался невозмутимым.

– Не знаю, – так же громко ответила Лика.

На ее реплику Иван отреагировал:

– Мой долг – исполнить обязательства брата, которые он исполнить не может.

– Вы друг друга даже не знали, – приподняв бровь, заметил Жаров.

– Мы братья. Этого достаточно, – ответил сын Кощея, и Женька не нашел что сказать.