Сад зеркал

На улице Разбитых Ветров Рома Пузырь вовсю развлекался. Он сидел на золотом троне в окружении пышногрудых обнаженных красавиц и пил из инкрустированного драгоценными камнями рога красное вино. Вокруг него расхаживали павлины и пантеры. Жонглеры жонглировали факелами и кинжалами. Шпагоглотатели глотали шпаги, секиры, топоры и прочие колюще-режущие предметы. Выглядело это наигранно и неестественно. Рома Пузырь оправдывал свое прозвище. Мастер иллюзий развлекался, воображая себя по меньшей мере персидским ханом. В полицейском участке безлюдно. Два кентавра сидели за рабочими столами и строчили докладные записки. И больше не души. Наше появление никого не вдохновило даже на тень улыбки, а вот Рита Мотылек произвела эффект разорвавшейся бомбы. Глаза у кентавров выпучились. Они забыли о том, чем занимались, и руки сами непроизвольно потянулись к пистолетам.

– Отставить панику! – приказал Красавчег. – Девушка с нами. Она не опасна. Продолжайте работать.

Их можно было понять. Мотылек умудрилась так всем настроение испортить несколько месяцев назад, что ее образом до сих пор непослушных детей пугают. Истории про ее похождения стали обрастать вымыслом. Легендариум ширился. А известный режиссер Наум Плотник собрался снимать фильм ужасов по мотивам ее жизни.

Мы прошли в кабинет шерифа. Время поджимало. Скоро можно будет просто сесть на крышу дома и наблюдать, как мир тонет в безумии. Пока же точка невозврата не пройдена, надо сражаться.

– Теперь рассказывай обо всем подробно. Что за чемодан? Зачем он кому-то понадобился? И куда мог пропасть? И что самое важное, чем это нам может грозить? – потребовал я, расположившись в кресле шерифа.

Ник Красавчег смерил меня недоуменным взглядом, нахмурился, затаил обиду, переварил ее, тут же простил и уставился на Карму в ожидании исповеди.

– Я этим чемоданом давно заинтересовалась. Мы как- то совсем его из виду упустили. Вы занимались поисками Мотылька, ее поимкой. Потом же и вовсе забыли о нем. А я ученый, меня интересует все странное и необъяснимое.

– А что же странного и необъяснимого в чемодане? – удивился Красавчег.

– Ну, наверное, то, что это и не чемодан вовсе, хотя выглядит как чемодан, – витиевато высказалась Карма.

– Чувствую, мне надо выпить, – произнес Ник Красавчег.

– Поддерживаю, – сказал я.

Ник достал из бара бутылку виски и два стакана. Остальные отказались. Разлив янтарную жидкость, он протянул один стакан мне.

– Продолжай, – попросил я, прихлебывая виски.

– Вспомнив о чемодане, я нашла дело Риты и отправилась в хранилище вещдоков. Ник мне подписал разрешение на исследование.

– Когда это было? Не помню, – удивился Красавчег.

– Несколько месяцев назад. Вы тогда, кажется, занимались делом Сэма Вселенная. Получив чемодан для исследований, я с головой погрузилась в работу. Сразу стало ясно, что он не то, чем кажется. С виду чемодан, а по сути сгусток необъяснимой материи, облеченный в форму чемодана. Несколько месяцев я убила на его изучение. Но даже материал не поддавался идентификации. На Земле такого материала не существует. Вот, собственно, и все, что мне удалось узнать. Я пробовала его открыть, но не смогла. Я пыталась найти хоть какое-то упоминание о чемодане, отправилась в Библиотеку. И кое-что мне удалось найти. Я обнаружила книгу «У черного дуба с красной листвой. История реального мира». Автора не запомнила. В пухлом томике рассказывалось об истинном мире, где растет некий стержень вселенной, его основа, ось мироздания, вокруг черного дуба с красной листвой вихрится первозданная энергия творца. И именно эта энергия подпитывает наши таланты и способности. Именно эта энергия, прорвавшись в наш мир, сделала нас альтерами. Истинный мир недоступен для обычников и недоступен для альтеров. Он существует в отрыве от всех остальных миров, которых великое множество, как листьев на дереве.

– Бред какой-то. Очередная клиническая философия, – оценил Ник Красавчег, осушив залпом стакан виски.

– Может, и бред. Но помнишь Весельчака, парнишку-художника, который рисовал – и все, что он рисовал, пропадало? Мы тогда эксперимент с камерой поставили. И камера показала нам дерево – черное с красной листвой. Так что, может, и не все так бредово, как тебе кажется. К тому же, подбрось да выбрось, выгляни в окно, вот там точно бред происходит. А тут все вполне логично.

– Не знаю, не знаю, – соглашаться с реальностью истинного мира Красавчег не спешил.

– В той книге, – продолжила Карма, – упоминался некий объект, который позволял открыть широкий портал для первородной энергии. При его помощи можно было черпать эту энергию большой ложкой из истинного мира.

– Насколько большой? – уточнил я.

– В привычный мир первородная энергия втекает тоненькими дождевыми струйками. Если открыть портал, то к нам хлынет бурный поток. Вот как-то так.

– Насколько бурный? – спросил я.

– Не знаю. Вряд ли кто-нибудь знает, – призналась Карма. – Портал имеет искусственное происхождение. Кто его создал, зачем? Неизвестно. Но он имеет форму чемодана, и часто им кажется. Открыть чемодан – значит открыть портал.