Сады Луны

– Клык бежал, раненный простым мечом твоего капитана. Потом появился Тайскренн, но Порванный Парус к тому времени уже потеряла сознание, так что ответа на свои вопросы он не получил. Он был полон подозрений. Он отправил своих слуг, и они подобрались к Путям. Они всячески старались разузнать, кто я и что, и зачем я здесь. Тайскренн знает, что твой отряд рядом и что вы стараетесь спасти собственные шкуры, – тут безумные глаза марионетки сверкнули. – Он мечтает увидеть всех вас мертвыми, маг. Что до Порванного Паруса, возможно, Тайскренн надеется, что лихорадка убьет ее. Правда, он немало потеряет, если она умрет раньше, чем он допросит се. Вне всякого сомнения, он охотится за ее душой, пытаясь понять, что она знает о правлении Худа, но она знает достаточно, чтобы уходить от его преследования.

– Помолчи секунду, – приказал Быстрый Бен. – Давай-ка с самого начала. Ты сказал, что капитан Паран поразил Клыка своим мечом?

Хохолок помрачнел.

– Да, сказал. Смертельное оружие; в принципе, этого не должно бы было случиться. Не исключено, что он нанес Гончей серьезную рану, – марионетка помолчала немного, затем буркнула: – Ты не сказал мне всего, маг. В это дело вовлечены боги. Поскольку ты держишь меня в неведении, я могу столкнуться с кем-нибудь из них на Пути.

Он сплюнул.

– То, что я твой раб, – уже плохо. Ты что, считаешь, будто можешь тягаться с богами? Да меня бы могли схватить, повязать и даже... – Хохолок вынул из ножен один из своих небольших кинжалов, – использовать против тебя.

Он сделал шаг вперед, глаза его горели недобрым огнем.

Быстрый Бен был удивлен. Сердце его тяжело колотилось в груди. Неужели такое возможно? Может быть, он что-то упустил? Едва заметный признак, дуновение бессмертного присутствия?

– И еще одно, маг, – пробормотал Хохолок, делая шаг. – Лихорадка у Порванного Паруса разыгралась прошлой ночью. Она кричала что-то о монете. О монете, которая вращалась, затем упала, покатилась и попала в чьи-то руки. Ты должен рассказать мне о монете. Я должен знать, что ты думаешь по этому поводу, маг.

Внезапно кукла замолчала и поглядела на нож в своих руках. Хохолок заколебался, смутился и убрал оружие в ножны.

– Что такого важного в этой монете? – пробурчал он. – Ничего, эта дрянь просто бредила, она сильнее, чем я думал.

Быстрый Бен похолодел. Казалось, кукла забыла о присутствии мага. То, что он сейчас слышал, были мысли Хохолка. Он понял, что смотрит через зашторенное окно его больного сознания. Именно здесь и сосредоточилась опасность. Волшебник задержал дыхание и принялся разглядывать облака под ногами, когда Хохолок снова заговорил.

– Клык убил бы ее, должен был убить, если бы не этот идиот капитан. Какая ирония судьбы – сейчас он караулит ее и хватается за свой меч, как только я появляюсь рядом. Что за бог играет в эту игру?

Кукла продолжала говорить, но слова сливались в неясное бормотание.

Быстрый Бен подождал, надеясь услышать что-нибудь еще, хотя того, что он уже узнал, было достаточно. Хохолок был очень взволнован. Это сумасшедшее создание непредсказуемо, в рамках его держали тонкие нити силы, те, которыми маг опутал его деревянное тело. Но подобное безумие сильно, достаточно сильно, чтобы порвать эти нити. Маг уже не был так уверен в надежности своего контроля над куклой, как раньше.

Хохолок умолк. Его нарисованные глаза по-прежнему горели темным огнем, отражением мощи Хаоса. Быстрый Бен шагнул вперед.

– Узнай планы Тайскренна, – скомандовал он и сильно пнул марионетку. Носок его башмака угодил Хохолку в грудь, кукла завертелась на месте, затем перевалилась через край и рухнула вниз. Ее оскорбленные вопли затихли в желтых облаках.

Быстрый Бен глубоко вдохнул тяжелый душный воздух. Он надеялся, что столь резкое расставание поможет сгладить услышанное от Хохолка за последние несколько минут. Он по-прежнему ощущал, что держит куклу под контролем. Чем дальше заходит Хохолок в глубь Пути, тем больше силы у его хозяина.

Маг знал, что следует сделать, Хохолок сам подсказал ему это. Однако, особого желания у Быстрого Бена не было. Он ощутил кислый вкус во рту и сплюнул. Воздух запах чем-то сладким, и через секунду к магу вернулось ощущение реальности.

– Пора идти, – пробормотал он и поднял вверх руки.

Воздух с ревом вернулся, маг почувствовал, как его тело взмывает вверх, вверх в пещеру над головой, затем в следующую пещеру. Пока мимо него проходили пещера за пещерой, в его мозгу вертелось одно слово, слово, которое касалось проблемы с Хохолком.

Быстрый Бен улыбнулся, но эта улыбка была гримасой ужаса. А слово осталось: «Клык». С этим именем ужас мага обрел лицо.

Вискиджак поднялся посреди царящего молчания. Лица, окружавшие его, были мрачны, глаза опущены или устремлены куда-то в сторону, туда, где теснятся самые мрачные мысли. Единственным исключением была Горечь, которая уставилась на сержанта живыми горящими глазами. Вискиджак задумался, отчего у нее такой почти радостный взгляд, затем тряхнул головой, сердясь на себя самого за то, что и его захватили подозрения Быстрого Бена и Калама.