Сады Луны

Муриллио разглядывал содержимое коробок.

– Что это у тебя, Крюпп?

Крюпп склонился над тремя искусно сделанными масками и наморщил лоб, будто видел их впервые.

– Что же еще может быть у Крюппа, кроме подарков, дорогой Муриллио? И предназначаются они для тебя и Раллика Нома.

Толстяк обворожительно улыбнулся.

– Празднество в доме госпожи Симталь диктует свои требования к маскам. Они должны быть необычайно искусными и не менее искусно сочетать в себе внешнюю невинность с иронической подоплекой. Как ты оценишь вкус Крюппа? Достаточно ли хорошего ремесленника я нашел? Или ты боишься, надев свою маску, вызвать недоуменные взгляды гостей?

– На этот раз ты меня не усыпишь сладкозвучными речами, – сердито ответил ему Муриллио. – И почему у тебя три маски вместо двух?

– Ты совершенно прав, дорогой Муриллио, – ответил Крюпп, нагибаясь за одной из масок.

Он смахнул уличную пыль с нарисованного розовощекого личика.

– Эта маска предназначена для Крюппа. Не правда ли, она говорит о моей незаурядной фантазии?

Муриллио сощурился. Его лицо являло собой полную противоположность улыбающейся маски, которую вертел в руках Крюпп.

– Ты же не собирался идти на празднество!

– Должно быть, любезный друг, ты меня не понял, или же Крюпп недостаточно ясно выразился. Как же я могу не пойти? Думаешь, госпожа Симталь соизволит выйти к гостям, если среди них не будет ее давнишнего знакомого Крюппа Первого? Да она же сгорит со стыда!

– Что ты городишь? Ты ведь даже не знаком с Симталь!

– Твое замечание, дорогой Муриллио, неуместно и, главное, неверно. Крюпп много лет знал о существовании госпожи Симталь. Уверен, и она тоже знала о существовании Крюппа. Такой род знакомства имеет свои несомненные преимущества, ибо он девственно чист. К сожалению, у меня нет времени более подробно объяснить тебе это, дорогой Муриллио. Но чтобы развеять твои беспочвенные подозрения и положить конец нашему ненужному и даже вредному спору, прошу тебя взглянуть на…

Он умолк и вытащил из рукава свиток пергамента, перевязанный синей ленточкой.

– Перед тобой – приглашение, подписанное госпожой Симталь.

Муриллио потянулся к свитку, но Крюпп успел спрятать приглашение в рукав.

– Раллик тебя убьет, – отчеканил Муриллио.

– Пустяки. – Крюпп нацепил маску. – Разве он сумеет узнать Крюппа?

Муриллио оглядел коренастую, похожую на шар фигуру Крюппа, измятый и выцветший красный сюртук толстяка и невольно усмехнулся. Из-под маски выбивались маслянистые, нечесаные волосы Крюппа.

– Я пошутил, – сказал толстяку Муриллио.

– Крюпп обожает шутки. А теперь прими две эти маски. Как хорошо, что ты мне встретился. Ты избавил меня от излишней траты времени, а это немаловажно, в особенности если учесть нетерпение Барука, дожидающегося тайного послания, о содержании которого я вынужден умолчать.

Крюпп убрал свою маску в коробку. Восточный край неба начинал светлеть.

– Поспешу к нашему дорогому алхимику. Рад был с тобой встретиться, Муриллио.

– Погоди-ка! – Муриллио схватил толстяка за руку и развернул лицом к себе. – Ты Колля видел?

– Разумеется. Спит глубоким сном, отдыхая после всех тяжких испытаний. Сулита сказала, что его состояние было безнадежным, но в последнюю минуту явился какой-то незнакомый маг и спас нашего друга. В «Феникс» Колля привез другой незнакомец, который нашел третьего незнакомца, а тот, в свою очередь, привел пятого незнакомца. Пятый как раз и был лекарем, спасшим Колля. Не правда ли, странная история, дорогой Муриллио? А теперь, надеюсь, ты позволишь мне отправиться к досточтимому Баруку. Всего тебе наилучшего, дорогой…

– Успеешь ты к своему Баруку, – прорычал Муриллио и оглянулся.

Улица по-прежнему была пуста. Муриллио наклонился к уху толстяка.

– Я тут кое-что сопоставил, Крюпп. Спасибо Круголому. После встречи с ним у меня все встало на нужные места. Теперь я знаю, кто ты на самом деле.

– О боги! – завопил Крюпп, вырываясь из цепких пальцев Муриллио. – Да, дорогой Муриллио, раз ты догадался, я не стану запираться. Я и есть переодетая госпожа Симталь.

– Хватит твоих уверток. Хоть ты и скользкий, но на этот раз ты меня не проведешь… Угорь. Можешь сколько угодно болтать и строить из себя серенькую, вечно потеющую мышку. Я-то знаю, что твоя власть распространяется на добрую половину Даруджистана. Вот так-то, Угорь.

Выпучив глаза, Крюпп достал платок и, как всегда, принялся вытирать лоб. Пота было больше, чем могла впитать ткань, и камни под ногами толстяка покрылись целой сетью капелек.

Муриллио торжествующе расхохотался.

– Оставь свои магические фокусы, Крюпп. Не забывай, я слишком давно тебя знаю. Я видел, как ты шепчешь заклинания. Ты многих сумел одурачить, но только не меня. Можешь не бояться: я никому не скажу. Но если ты и дальше будешь вести себя со мной как прежде, я могу рассердиться.

Крюпп, вздыхая, убрал платок в рукав.

– Сердиться – не самое лучшее из твоих качеств, дорогой Муриллио, – произнес толстяк и слегка шевельнул пальцами.

У Муриллио вдруг закружилась голова. Он принялся растирать виски. О чем это они только что говорили с Крюппом? Кажется, о пустяках. Не стоит и вспоминать.