Читаем Сады Приапа, или Необыкновенная история величайшего любовника века полностью

Юджин решил, что виновата та проклятая осечка с потомственным дворянством или же маленький инцидент на прошлой неделе, когда он в последний момент добавил к уже одобренному боссом 7-томному собранию своих сочинений еще один, необговоренный, — том писем его и к нему, в который Юджин включил и раздел «выбранные места из переписки с врагами» — но все это было не то. Причина сегодняшнего нерасположения Уда к Юджину состояла в том, что Юджин не в том виде приснился ему этой ночью во сне и — во сне же! — произнес одну из своих высокомерных реплик первоначального периода его работы на босса. Надо сказать, что поначалу Юджин позволял себе даже заносчивость в отношении работодателя. Босс, господа, уважал образованность и трепетал ее.

Смешно сказать, но Уду иногда ужасно хотелось поступить куда-нибудь в университет на философский или литературно-художественный факультет, нет, не диплом иметь, он этих дипломов мог тонну купить, хоть Сорбонна, хоть Йельский… а именно ему хотелось по-настоящему — студентом — на лекции ходить, знания эти впитывать, отметки в зачетку получать. Чтобы изнутри знать, что сами в себе чувствуют и про себя располагают такие люди, как Манкин. Магия их легкой развязности, легко дающейся велеречивости, их способности к языкам, ненатужное — между делом — остроумие действовали неотразимо и обостряли чувство ущербности. У него была даже мысль нанять репетитором какого-нибудь академика с мировым именем, сейчас же у них плохо все, бедствуют, так вот нанять корифея-светоча и где-нибудь на даче заниматься науками, выучить обязательно латинский язык, поднатореть в гуманитарной области, немножко в физике, чтобы обрести подобающее лицо. Чтобы не при этих тусовочных обмылках, артистках Дома актера и всяких неграмотных эстрадных звездах, манекенщицах и прочих, а на каком-нибудь высоком светском рауте, среди просвещенной понимающей публики подойти к камину, прислушаться к умному разговору интеллектуалов высшей пробы и, дождавшись, когда можно будет что-то сказать, к месту, впопад, вдруг на чистейшей латыни легко, играючи, будто с детства бродил по Риму времен Суллы или Юстиниана, произнести старолатинский рифмованный афоризм:

— Что же, господа, mors certa, hora incekta[2].

Зная об этом комплексе босса, Юджин решил использовать рассекреченный кагэбэшный метод скоростного обучения языкам при помощи так называемого эффекта «25-го кадра». Кинопленка движется со скоростью двадцать четыре кадра в секунду и после двадцать четвертого кадра обучающемуся «подсовывают» двадцать пятый кадр с определенным лингвистическим текстом, который сразу воспринимается подкоркой, минуя сознание. Ты ничего не делаешь, только смотришь, и все языкознание само откладывается где-то на задворках памяти. Уд согласился, Юджин пригласил педагога, тот пару дней попробовал — ничего, абсолютно пустая сеть, ни одного слова у босса не зацепилось. Педагог и Юджин даже переглянулись: у этого человека нет подсознания?

Пробовали его учить языкам традиционно — тот же нулевой эффект. Природа начисто обошла Уда по части лингвистических способностей. На втором уроке он едва не задохнулся при старательной попытке правильно произнести сложный начальный звук в английском слове «орел» (eagle). Нижнюю губу свело в далеко выпяченной позиции, спазм перекрал дыхательные пути, глаза закатились, Уд принялся бессознательно шарить перед собой руками в направлении педагога, который, увидев, что ученик бездыханно сполз со стула на пол, безумно испугался и сбежал с виллы, даже не взяв плату за первое занятие.

Правда, Юджин все-таки научил Уда сносно изъясняться по-русски… Но даже после Юджино-вой натаски у босса иногда проявлялась в речи какая-то восточная цветистость с душком брутальности. Как ни вытравлял ее учитель, а она, видимо, сидела в ученике очень глубоко. Уд мог сказать приглашенной на виллу пассии: «В любви придумывать людям ничего не надо, она производится из подручного материала. У вас есть розанчики, а у нас — баклажанчики. Поняла?». Юджин услышал эту цветочно-овощную пошлятину, наблюдая за свиданием по монитору в помещении дежурного охранника, и едва в землю не провалился от стыда. Но, к изумлению Юджина, пассию этот пассаж Уда не только не покоробил, а явно понравился. Она засмеялась и одарила его «поце-луйчиком» в набрякшее темечко. Через некоторое время она называла его «мой баклажанчик». Это была дама полной зрелой сочащейся августовской спелости, к каким босс — до того, как впадал в свою отключку — испытывал слабость…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее