Читаем Сады Рэддхема полностью

Позади слышится шорох. Оборачиваюсь, обводя взглядом пространство вокруг. Колонны беседки вздымаются надо мной, сходясь к куполу. На островке в дальней части озера густо растёт зелень. Деревья качаются на ветру, скрипя тонкими ветками, – они напоминают мне паучьи лапки. Я люблю лежать на плитках, слушая шелест растений и наблюдая за дрожью листьев. Между колоннами беседки стоят маленькие пьедесталы с пузатыми вазами; у них большие ручки и тонкие горлышки. Каждая расписана особым, неповторимым узором. Пять ваз – пять Домов.

От этого места веет спокойствием, умиротворением. Я нашла его, когда мне было лет десять. Убегала от учителей и случайно свернула на заросшую дорожку.

Воздух вокруг подрагивает. Тени трепещут. Я не могу не улыбнуться таким знакомым ощущениям и смотрю перед собой, прикусывая нижнюю губу.

– Вообще-то, следить за девушками – нехорошо, – специально повышаю голос и резко разворачиваюсь, вытаскивая ноги из воды.

Поджимая колени к груди и обхватывая их ладонями, упираюсь в них щекой. Я знала, что он найдёт меня здесь. Рано или поздно моё секретное место было бы раскрыто – и без того зреет уверенность в том, что он давно разгадал мою маленькую тайну, просто старательно делал вид, что ничего не знает. Плут и хитрец.

– Пропускать уроки – вот что нехорошо. Но я же не отчитываю тебя, как ты меня. – Капризно закатываю глаза на его строгий тон, но не возвращаю ноги обратно в ледяной поток. – Я каждый раз закрываю глаза на все твои побеги и шалости. Думаешь, легко прикрывать тебя перед отцом?

– Я уже всё умею, – цокаю я языком, сталкиваясь с горящими золотом глазами. – Какой смысл учиться тому, что я и так знаю? Когда я прошу усложнить материал, то от меня отмахиваются, как от назойливой мухи, что жужжит и жужжит над ухом.

Из тени дерева долетает тихий вздох.

– Знаю, Селена. – У меня невольно замирает сердце от того, с какими добротой, нежностью и лаской он произносит моё имя. – Всему своё время. Это мой отец дал указ учителям, чтобы они не спешили давать тебе что-то посложнее. Я знаю, что ты умна. Буквально поселилась в библиотеке. Может, мне приказать принести туда кровать? – Не могу сдержать тихого смешка. – Вода так же капризна, как и ты. Тебе нужно проявить терпение, поскольку однажды ты будешь за него вознаграждена. Нельзя быстро достичь высот. Моему отцу неважно, с какой скоростью ты взбираешься по этой лестнице. Важно, чтобы у тебя что-то осталось в голове… Очень многие считают, будто вода безобидна. Но… ты ведь сможешь доказать обратное?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ханна
Ханна

Книга современного французского писателя Поля-Лу Сулитцера повествует о судьбе удивительной женщины. Героиня этого романа сумела вырваться из нищеты, окружавшей ее с детства, и стать признанной «королевой» знаменитой французской косметики, одной из повелительниц мирового рынка высокой моды,Но прежде чем взойти на вершину жизненного успеха, молодой честолюбивой женщине пришлось преодолеть тяжелые испытания. Множество лишений и невзгод ждало Ханну на пути в далекую Австралию, куда она отправилась за своей мечтой. Жажда жизни, неуемная страсть к новым приключениям, стремление развить свой успех влекут ее в столицу мирового бизнеса — Нью-Йорк. В стремительную орбиту ее жизни вовлечено множество блистательных мужчин, но Ханна с детских лет верна своей первой, единственной и безнадежной любви…

Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза