Сага о Мрачных Водах. Призраки Перламутра

И чем ниже Энтони спускался, чем больше ступенек проходил, тем сильнее его тело выходило из воды. Это непривычно. Обычно, когда выходишь из воды, начинаешь делать это верхней частью. Сейчас же все происходило с точностью наоборот. Сначала ступни, ноги, пояс, тело, шея…

— Боишься? — спросила Айс, когда Энтони остановился снова.

Ему оставалось выпустить из воды лишь голову.

— Попробую просто нырнуть.

— Давай.

Энтони набрал… воды в легкие. И пригнулся.

Весь мокрый он стоял на суше, а над головой — слой воды.

Почувствовав, что задыхается, Энтони открыл рот и позволил себе выдохнуть — вода покинула его тело. И сделала она это через все отверстия на его голове: рот, нос и уши.

Воздух… он снова наполнил его легкие. В голову ударил холод.

«Дышать… кто бы мог подумать, что я так быстро отвыкну от этого?».

В воде ему было спокойнее. Он чувствовал себя естественнее, словно, в своей привычной среде обитания. Ему нравилось дышать водой больше, чем воздухом.

Энтони понимал, что сейчас Айс вряд ли услышит его. А потом он спустился еще ниже, чтобы выпрямиться в полный рост, а затем взял Айс за рукав, давая ей знак, что можно спускаться.

Айс спустилась на две ступеньки и замерла. Она держала глаза закрытыми, словно только что нырнула под воду.

— Выдохни, Айс. Все хорошо. Не бойся. Воздух вернется к тебе.

И она выдохнула.

Вода покинула его тело тем же способом, что покинула и его. Зрелище это совсем не привычное, мягко говоря.

Айс выплюнула остатки воды изо рта и жадно глотнула воздух.

— Это какое-то безумие! — продышалась она.

— Ты права, Айс. Мы с головой ушли в это безумие. Знать бы, где мы. И как здесь искать Скальда?

— Главное — наша теория подтвердилась. Колодец — портал, и теперь мы это знаем.

— Верно. И это также означает второе — враг рядом.

— Тогда будем слушать внимательно и нападать при малейшем сопротивлении.

— Согласен.

Энтони ощутил мучительную тяжесть своего тела. Каждый шаг по последним ступенькам каменной лестницы давался с непривычным чувством «падения в пустоту». Каждый раз Энтони казалось, что следующей ступеньки ниже может не оказаться. Ноги на время перестали его слушаться, и он чуть не упал, когда встал на твердую поверхность.

— Непривычно, не правда ли?

— Да, есть немного, — согласилась Айс, — но я рада, что наконец могу дышать воздухом и ходить по твердой земле.

— Да, я тоже.

«На самом деле мне так понравилось ходить в воде!».

Энтони и Айс оказались в пещере из голубого камня, являющегося не просто покрытием, но и освещением помещений.

— Главное теперь не заплутать, — высказал мысли вслух Энтони.

— Я буду делать отметины на полу семиотиком, чтобы мы смогли вернуться по ним.

И Айс начертила на полу заметный крест, прорезав камень кончиком сверкающего клинка.

— Отличная мысль, Айс! Так мы точно не заблудимся. Остается решить, куда мы пойдем. Эти пещеры напоминают мне лабиринт.

— Как я сказала — будем прислушиваться к каждому шороху. Возможно, мы услышим голоса. Скальд это будет или ведьма — пойдем на них.

— Ты права. Найдем Присциллу — найдем Скальда. Пошли.

И двое двинулись в путь по лазурной пещере.

Айс старалась идти не просто наравне с Энтони, но даже вырвалась немного вперед. Энтони помнил об обещании, которое она дала его дяде. И два семиотика в ее руках говорили сами за себя.

— Почему он передумал? — неожиданно спросила она.

Энтони даже оторопел. Он не ждал такого вопроса.

— Ты про дядю?

— Да. Почему он отпустил нас? Это как-то связано с твоими родителями?

— Не знаю. Правда, я не знаю, Айс, что было у моего дяди на уме в тот момент. Мои родители сражались с такими, как Присцилла. Это долгая история, но я хочу, чтобы ты поняла — Лига Призраков — жертвы, с которыми поступили жестоко. Над ними ставили опыты, награждая их способностями, коими обладали сущности из иных миров. Из простых людей, бездомных, потеряшек, калек и инвалидов создавали оружие. Живое оружие. Могущественное. Присцилла — один из подобных «экземпляров». И мои родители сражались с ними. Они должны были закрыть Проход, чтобы раз и навсегда избавить наш мир от вторжения чужаков. Не вышло. Они тоже Печати, как мой дядя. Как Элен, как мистер Мартинес. Возможно, дядя наконец принял мою взрослость? Он всегда заботился обо мне, как о собственном сыне. Возможно, теперь он осознал для себя, что я сам могу выбирать свой путь. И он больше не хочет чинить мне препятствия. Мои решения — моя жизнь. Это дядя хотел сказать, отпуская меня с тобой спасать Скальда. Он увидел, каким я стал, каким я вырос. Каким он сам вырастил меня.

— Сильным.

Энтони так никогда о себе не думал. Он все еще тосковал о смерти Мисы. Эти мысли не переставали терзать его. В эти моменты горя и боли он чувствовал себя бессильным, беззащитным и беспомощным.

«Если я не могу справиться с собственной болью, то кому я вообще в этом мире могу помочь?» — так он думал.

— Айс, я не думаю, что…