Сага о продажных мертвецах (СИ)

  -- Да, поединок Одина и Локи, - небрежно сказал Арни.

  -- И ты думаешь, что найдется много желающих нюхать это ваше зловонное представление? - усмехнулся Полутролль.

  -- Пока все были довольны, - набычился Ловкач. - И потом, достопочтенный Полутролль, мы ведь представляем Сумерки Богов, Битву Мертвых, - ты же не думаешь, надеюсь, что мертвые должны пахнуть благовониями?

  -- А, так поэтому они у вас почернели? - догадался хофдинг. - От обиды на то, что благовоний не хватило?

  -- Мы идем из Бьерберга, - повторил Арни. - Там так щедро платят, что на благовония да на духи всякие, на фимиам и ладан, честно скажу, - мы не заработали. Но почернели мертвые воины не поэтому. Это специальная краска для придания достоверности. Иначе зрители могут не поверить, что они действительно мертвые...

  -- Лихо, - уважительно качнул головой хофдинг. - Очень достоверно! Столь достоверно, что я даже, признаюсь, подумал, что вы какое кладбище разорили. Но теперь я понимаю, что к чему. И много вы городов уже обошли таким образом?

  -- До этого были в Белой Селедке. А еще раньше давали представление в Хладире, - сказал Арни.

  -- В Хладире? - хофдинг подался вперед.

  -- В Хладире, - подтвердил Арни, настораживаясь.

   Хофдинг наклонился к уху командира лучников и что-то быстро прошептал. Тот подозвал бойца и тоже сказал что-то тихо, не разобрать. Воин спустился с башни, протиснлся сквозь строй копейщиков и куда-то побежал.

  -- Какие-то они здесь дерганые, - сказал себе под нос Ловкач.

  -- Что ж, - громко сказал хофдинг, - как там, в Хладире, наш господин поживает?

  -- Какой господин? - переспросил Арни, делая непонимающие глаза.

  -- Какой господин? - фыркнул хофдинг. - Можно подумать, в Хладире их дюжина. Хакон Сигурдссон, какой же еще.

  -- А, ярл Хакон! - фальшиво обрадовался Арни. - А я-то думаю, о чем твое могущество спрашивает! Ярл Хакон из Хладира, ну да. Поживает, как же. Уж он поживает... Ничего себе поживает. Но, с другой стороны, нельзя сказать, чтобы очень уж гладко. Ярл последнее время сильно озабочен, стал суров и печален... - Арни знал, что ярла Хакона Могучего в Норвегии жаловали далеко не везде: из-за своего безжалостного нрава и привычки без промедления удовлетворять сиюминутные прихоти, ни с чем не считаясь, правитель нажил себе много врагов. Поэтому Арни предпочел бы вообще уйти от разговоров о ярле. А уж коли это не вышло, старался отвечать по возможности двояко. Он мысленно уже ругал себя за то, что допустил эту ошибку, упомянув Хладир, усадьбу великого ярла, - но сказанного не воротишь.

   Сказав такие слова, Арни стал внимательно искать на лице хофдинга какой-нибудь отклик, знак довольства либо раздражения, который сказал бы Ловкачу, какую линию гнуть дальше. Но городской главарь оставался непроницаемым.

  -- Значит, ты его видел? - медленно проговорил Полутролль.

  -- Да, видел, - сказал Арни. - Его многие видят, - прибавил он, чтобы у хофдинга не сложилось впечатления, что он претендует на какую-никакую близость к правителю.

  -- И что ярл, здоров? Силен? - продолжал допрашивать Полутролль.

   Тем временем из-за спин квельдульвборгских воинов послышался топот. Арни скосил глаза, и то, что он увидел, ему совсем не понравилось. А увидел он, что за частоколом второй линии укреплений движется змея из копий, и с другой стороны тоже.

   Он встретился с Рагнаром глазами, повел их вниз, и, когда потомок Лесной Собаки тоже опустил взгляд, незаметно сжал кулак, сделал между указательным и большим пальцами левой дырку и с размаху всадил в нее оттопыренный средний палец правой руки.

   Это означало: "Хофдинг нам не доверяет".

   Рагнар в ответ положил два пальца левой руки на сгиб правой и медленно согнул руку в локте, как бы безмолвно ответив: "Удивил утробу младенцем. И не таких видывали".

   Арни мысленно порадовался твердому духу товарища, но с сожалением подумал, что одного духа чаще всего оказывается маловато. Сейчас, к примеру, им очень не помешало бы простое везение.

  -- Ярл всегда здоров настолько, насколько ему желают здоровья его подданные, - осторожно отвечал Арни.

   Хельульву дипломатия Ловкача понравилась.

  -- Я слышу речи зрелого мужа, - сказал он, - искушенного в том, как вести себя с сильными. Потому ты мне люб. Но все-таки прежде, чем я допущу вас в мой город отбирать эйриры у моих людишек, я хотел бы сам предварительно посмотреть небольшой кусочек из той саги в лицах, которой вы собираетесь нас всех потчевать.

   И Хельульв сделал рукой какой-то непонятный для товарищей и малоуловимый знак.

   Арни нахмурился.

  -- Пойми, - сказал хофдинг, - я не хочу, чтобы горожане до срока сместили меня с должности за то, что я позволил запылить им глаза и загрязнить черепные короба какой-нибудь заведомой чепухой, на которую жаль потратить время. Знаешь, сколько серебра снедают выборы? А я не нашел еще пока сокровищ Нифлунгов, чтобы так легкомысленно разбрасываться монетами. Потому я хотел бы лично убедиться, что представление, которое вы принесли, достойно внимания, и горожане останутся им довольны.