Сага о розах. Книга первая

Тело по-прежнему болело. Низ живота и плечо жгло как будто огнём, так что я подошла к столику, на котором стоял кувшин для омовений, и налила в миску воду. Кажется, из-за темноты вокруг даже пролила немного. И можно было бы зажечь свечи, но смотреть при их свете в сторону зеркала мне было жутко. Я почему-то испугалась, что вместо самой себя увижу какую-нибудь отвратительную старуху, а то и вовсе чудовище.

«Или в голос расплачусь, когда увижу себя сломленной и беззащитной», – пришло в голову другое предположение. Кажется, более верное.

В темноте я омыла тело насколько это было возможно. При этом мне стало понятно, что рана зарубцевалась и кровь с плеча больше не течёт. Но само оно ужасно распухло. Это было понятно даже наощупь, поэтому мне откровенно не верилось, что к утру моё тело оправится. Во всяком случае таким, чтобы моя милая Сабрина, увидев меня, не упала в обморок оно точно не станет. А моя сестра она такая чувствительная и…

Я поняла, что мне очень и очень не хватает Сабрины. Мне захотелось обнять её и рассказать о терзающих меня заботах. Но это было невозможно. И в результате мысль о сестрёнке пробудила не желание злиться на весь мир, а, как ни странно, способность рационально мыслить. Сабрина не ходила бы по комнате без дела. Нет-нет! И мне не стоит отдавать всю себя страданиям. Ночь самое подходящее время для побега.

Мне было тяжело, однако я как могла оделась. Проблему составляло не только плечо, шнуровки на платье были порваны. Поэтому по итогу одежда сидела на мне мешковато, но… это потеряло для меня всякое значение. Я даже не обулась ради того, чтобы как можно тише, на цыпочках, выйти в холл.

В холле, к слову, из-за высоких окон было намного светлее нежели в спальне. А ещё я увидела, что через щель под дверью кабинета просачивается свет.

«Заррах там», – поняла я и даже улыбнулась, когда со спокойным сердцем начала красться к выходу из покоев. Моё сердце радостно билось, когда я беспрепятственно дошла до двери. Вот только открыть её не получилось, она была заперта на замок. В панике я провела ладонью по волосам, но шпилек в них не оказалось. Правда, вряд ли бы они помогли. У меня всего один единственный раз получилось вскрыть с помощью них буфет. Я тогда была маленькой девочкой и ужасно хотела чего-нибудь сладкого.

– Вы выйдете отсюда только вместе со мной, – раздался за моей спиной жёсткий голос дракона.

Пришлось обернуться. Заррах выглядел крайне рассерженным, поэтому я предпочла не злить его ещё больше, а молчаливо вернулась в спальню. Однако мысли мои уже крутились вокруг одного и того же.

Сбежать. Как же сбежать?

Я подошла к окну и, приоткрыв створку, посмотрела, что там внизу.

«Ужас! Да разве на белом свете такая высота бывает?!» – мысленно возмутилась я, но всё равно смело шагнула на карниз. Он был достаточно длинным и в меру широким, чтобы попробовать добраться до его конца и по расположенной ниже статуе спуститься до соблазнительно открытого окна этажом ниже.

Рискованный шаг мог стоить мне жизни, но я на него решилась. Медленно и старательно прижимаясь к стене, я начала неторопливое шествие к концу карниза. При этом ветер трепал подол моего платья так, что казалось я вот-вот взлечу словно волшебная странница‑фея. Но полёты не в возможностях человека. И в результате, когда один из сильных порывов ветра едва не сорвал меня с карниза, я испуганно заскулила и всё же вернулась в спальню. От испытанного страха мне было тяжело стоять. Ноги подкосились, и я, опускаясь на четвереньки, тяжело задышала.

– Замечательно. Хотя бы инстинкт самосохранения у вас есть, – с неприкрытой иронией прокомментировал моё возвращение Заррах и, покинув свой тёмный угол, подошёл вплотную ко мне. – Вам так хотелось полетать?

Я молчала, как привыкла делать, когда меня ругал отец. Но на ноги поднялась, хотя на большее гордость не смогла меня сподвигнуть. А Заррах, не дождавшись ответа, скривился и со злостью ухватил меня за горло.

– Вы теперь моя жена или, как говорят драконы, мереш. Поэтому хотите вы этого или нет, но покинуть меня вы не посмеете.

«Ну это мы ещё посмотрим!» – возмутилась я про себя, и Заррах, видимо, прочитал с моего лица эти бунтарские мысли. Продолжая удерживать меня за шею, хорошо что несильно, он посчитал момент подходящим, чтобы сухо сказать.

– У людей много разных инстинктов. Вы, не задумываясь, вдыхаете воздух, пережёвываете твёрдую пищу, стремитесь довлеть над другими людьми. У драконов тоже много разных инстинктов. Некоторые из них у нас совпадают. Некоторые различаются. Например, не у всех людей как у драконов развит инстинкт собственничества. Драконы собирают свои сокровища, лелеют их, никого к ним не подпускают и всецело берегут. И пока ещё ни один дракон, покуда он жив, не позволил разграбить свою сокровищницу. А вы, Омико, волей‑неволей стали частью моей коллекции.

– Я не вещь, – тихо произнесла я, и Заррах всё-таки убрал руку с моей шеи.

– Да, вы не вещь, – согласился при этом он, – но обращаться с вами я всё равно буду как с вещью.