Сага о Тидреке из Берна

Услыхав эти новости, конунг Тидрек глубоко задумался, сможет ли он получить эту женщину. Тут позвал он к себе своего родича, Хербурта, и сказал, что он должен отправиться с поручением в Бертанг и посватать для него Хильд, дочь конунга Артуса, и Хербурт сказал, что поедет, куда бы он его ни захотел послать. Теперь конунг Тидрек велел снарядить его в путешествие, дал ему двадцать и ещё четырёх рыцарей и выдал им хорошее оружие, хороших лошадей и хорошую одежду.

234. Хербурт сообщает о сватовстве конунга Тидрека

Вот Хербурт проделал весь тот путь, пока они не пришли в Бертанг, и там у конунга Артуса их радушно приняли. Пробыв там немного времени, Хербурт предстал перед конунгом и рассказал ему о своём поручении, что конунг Тидрек из Берна, брат его матери, прислал его сюда, чтобы посватать его дочь, Хильд, для конунга Тидрека.

Тогда конунг Артус ответил и спросил, почему конунг Тидрек сам не приехал свататься к его дочери, если хочет жениться.

Хербурт отвечает, что некоторое время тут были другие люди конунга Тидрека и не смогли её увидеть.

— Но из-за этого сейчас он прислал сына своей сестры, которому доверяет, чтобы посмотреть на женщину вместо него.

Тогда конунг отвечает, что он всё равно не может увидеть её, и нет такого обычая, чтобы иноземцы глядели на неё кроме того дня, когда она обычно идёт в церковь.

235. Хербурт служит конунгу Артусу

Вот Хербурт находится у конунга Артуса долгое время, и конунг сделал его своим человеком, он должен был также прислуживать конунгу. Вот он живёт там некоторое время. Хербурт был таким учтивым рыцарем, что конунгу и остальным казалось, что едва ли они видели равного ему. И когда конунг увидел, как хорошо он служит, то возвысил его чин, сделал его своим виночерпием и велел ему распоряжаться мёдом, раздавать его гостям и наливать тем, с кем было труднее всего. И он прислуживал в этом со столь великим умением, что никто раньше не видел, чтобы так служили. Теперь конунг велел ещё увеличить его должность в почёте, и так вот конунг сделал его своим стольником, и теперь он должен был наливать самому конунгу, и эту службу он знал так хорошо, что самому конунгу и всем его людям казалось, что не появлялся там человек такой же учтивый и вежливый во всех отношениях, ни здешний, ни иноземец, который смог бы лучше. Как-то раз, прислуживая за столом конунга, он помыл руки, но не захотел брать полотенце. Он держал свои руки в солнечных лучах и так высушил их.

236. Хербурту удаётся побеседовать с дочерью конунга

Хербурт жил у конунга, пока не пришёл день, когда было большое празднество. Тогда был великий пир в палате конунга, и в тот самый день Хильд должна была идти в церковь. И теперь Хербурт стал у неё на пути и хотел увидеть её. Но когда Хильд выходила из своей палаты, с ней шли двенадцать графов, по шесть с каждой стороны, которые придерживали её платье, и следом шли двенадцать монахов, по шесть с каждой стороны, которые должны были следить и поддерживать её плащ. А следом шли двенадцать графов в доспехах и шлемах, с щитами и мечами, которые должны были следить, чтобы никто дерзкий не посмел заговорить с ней. А над её головой было устроено так, что сверху над ней было два павлина, и те так высоко держали свои перья, чтобы защитить её лицо от солнечного жара и солнце не смогло обжечь её прекрасное лицо. А вокруг её головы был намотан шёлковый платок, чтобы никто не мог увидеть её внешность, и так пришла она в церковь, уселась на свой стул, взяла свою книгу и стала петь, не отвлекаясь.

Хербурт отправился в церковь и приблизился туда, где сидела дочь конунга, насколько это было возможно, но он не увидел её лица, поскольку впереди стояли её сторожа, которые сопроводили её туда, двенадцать графов и двенадцать монахов. А те двенадцать ярлов, которые охраняли её с оружием, стали снаружи церкви.

Теперь Хербурт взял двух мышей и украсил одну золотом, а вторую — серебром. Теперь он выпустил мышь, украшенную золотом, а эта мышь побежала к каменной стене и приблизилась туда, где сидела дочь конунга. Когда же мышь подбежала к ней, она быстро огляделась и увидела бегущую мышь. И теперь Хербурт смог частично увидеть её лицо. Некоторое время спустя он выпустил мышь, украшенную серебром, и эта мышь побежала тем же путём, что и первая, к стене и туда, где была дочь конунга, и во второй раз дочь конунга отвлеклась от своей книги и увидела бегущую мышь. И теперь она увидела мужчину весьма учтивого на вид, и она улыбнулась ему, а он улыбнулся ей в ответ. Немного позднее она послала свою спутницу спросить, кто он таков, откуда явился и какое у него дело.

Он отвечает:

— Меня зовут Хербурт, я родич конунга Тидрека из Берна, а сюда меня прислали. А про моё дело я не могу тебе рассказать, но если твоя госпожа захочет узнать, я смогу сказать ей наедине.