Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)

Человечек принял ее отчаянный вздох за согласие и рванул к дому, Эм же плюхнулась на странный валун и увидела, что на угасшем горизонте снова появляется ярко-оранжевое марево. Пока она с тупым потерянным выражением пыталась переварить происходящее, человечек вернулся и протянул ей длинное платье, такое же, как у него.

— Сделаем из тебя Двадцать девятую, — объяснил он с умным видом. — Это спрячет твою чужеродность. Только ты молчи и ничего не делай.

— Нельзя обманывать, — передразнила его Эм, ссутулившись.

— Это необходимо. Иначе тебя сделают отверженным и отправят на служение риеррванам, и тогда всему конец…

— Я ничего не поняла.

— Надень, — он аккуратно положил платье рядом с ней и принялся складывать небольшие тюки в подобие сплюснутой лодки.

— Где мой меч?

— Твой что? — отозвался человечек, оттопыривший из лодки зад.

— Меч, — повторила Эм прищурившись.

— Это та острая длинная штука? Ее нельзя, она причиняет боль. Пока до недр не доберемся, в ней нет нужды.

— Знаешь, что…

— Ты хочешь угаснуть, или домой воротиться? — спросил незнакомец, круто обернувшись. — Это — мой дом. Я здесь все знаю. Делай, как я скажу, или быть беде. Я отдам тебе ее, когда придет время. — Эми заскрипела зубами, но промолчала. — А это нужно в волосы втереть.

Человечек подошел с руками, полными белой пены, и нанес Эми на голову. Если бы только она знала, что вместе с пеной с нее сойдут и волосы, то никогда бы не позволила этому случиться. Когда же она она погладила ладонью голый гладкий череп, ее обуяло настоящее бешенство.

— Негодяй! — закричала она надрывно и упала на землю, схватившись за голову.

— Нельзя повышать голос, — напомнил ей человечек. — Пусть это будет для тебя уроком. Посиди здесь, подумай о нем, пока я соберусь, и поедем.

====== 6.3. ======

Когда большое оранжевое солнце почти полностью показалось и залило местность ярким теплым светом, Эм окончательно убедилась, что краски этого мира, в отличие от ее родного, были гораздо ярче, насыщеннее. Бескрайние поля разноцветных высоких растений переливались, извивались, слепили, а над ними раскинулся купол неба, отдающего бирюзой. Странная лодка, в которой сидела она и щуплый человечек — Дидо, – скользила, не касаясь дороги, вымощенной плоскими мягкими камнями.

— Зачем ты это сделал? — спросила Эм, не в силах больше выдерживать гнетущее молчание.

— Ты о чем?

— О волосах.

Человечек пожал плечами.

— Разве это так важно — волосы? Мы их не носим. Мы носим принадлежность к Коллегии.

— Это что еще такое?

— Рисунок, — пояснил Дидо, указывая на тонкую красивую извилистую цепь, нарисованную на его черепе. — Тебе надо такую же, но у меня нет материалов. Купим в Анаресе.

— Нет, — Эм так испугалась перспективы татуировки на голове, что подалась вперед. - Нет, слышишь? Мы не будем рисовать вот это на моей бедной голове!

— Тише. Нельзя повышать голос.

Эм резко выдохнула, сосчитала до пятидесяти, повернулась к оранжевому солнцу и увидела прямо под ним еще одну звезду, гораздо меньше.

— У вас два солнца!

— Это, — человечек указал на большое оранжевое светило, — Мииран. А тот, что под ним — Висзран, его младший брат. По нему можно мерить время. День состоит из девятнадцати неполных его витков. Можешь посчитать.

— Я надеюсь, мы будем в «недрах», или где там еще, раньше заката. — Она с надеждой посмотрела на человечка, но тот лишь покачал головой. — А как долго до них добираться?

— Трудно сказать, — отозвался он уклончиво.

— Так куда мы едем в таком случае?

— Мы едем к убежищу Саэроса. Там должна быть подсказка, куда отправляться дальше.

— То есть ты понятия не имеешь, где эти твои недра, — мрачно заключила Эм и откинулась назад. Ее мучила сильная слабость: невозможно было сходу вспомнить, когда она в последний раз ела и пила.

— Но теперь ты есть. Разберемся.

Они помолчали. Эм разглядывала необычный пейзаж, запрещая себе думать о своем доме, и вспомнила о доме человечка — сером, пожухлом; о липкой земле вокруг, об огромном подобии высохшего дерева с раскидистыми ветвями, опустившимися до земли, и задала следующий вопрос:

— А что с твоим домом случилось?

— Ты, — ответил он коротко и ясно.

— А мертвое дерево — это что?

— Что?

— Такое, — Эм растопырила пальцы, — высокое…

— Буерог, — понял Дидо и сник. — Я погубил его, потому что твое сосудистое содержимое никак не призывалось, а потом оказалось, что оно разрушено и надо его чинить.

— Значит, этот буерог — место силы?

— Буерог — это священный столп, дающий фаоли. Их осталось всего три… Два, — поправился он с болью в голосе. — Я был его хранителем.

— Сочувствую.

Человечек медленно покачал лысой головой и отвернулся.

— Ну, а фаоли — это что? — не унималась Эм.

— Его семена. Чистая энергия.

— Мне бы сейчас энергии… Поесть, попить…

Дидо достал злополучную банку с гусеницами и протянул ей.

— Фаоли, — уточнил он. — Возьми. Одну.

— А какая-нибудь другая еда у вас имеется? Может, выращиваете кого-то, поджариваете? Или хотя бы овощи, фрукты? — Человечек побледнел и до того ужаснулся, что даже опустил банку. — Ладно. Поняла. Давай сюда свое волосатое насекомое.