Сага об Ингваре Путешественнике. Текст, перевод, комментарий

Согласно сюжету, еще находясь на зимовке у конунга Юльва, Ингвар наконец получает ответ на волновавший его вопрос о том, «откуда течет река», по которой проходит его маршрут. Оказалось, что она вытекает из источника, носящего название «Линдибеллти»[294], который примечателен тем, что он также дает начало другой реке, впадающей в Раудахав (Красное море)[295]. Признаками, указывающими на приближение к Раудахав, являются большой водоворот и мыс Сиггеум; от этого места, сообщил Юльв, «река течет еще недалеко, прежде чем спадет она со скал в Раудахав, и мы называем это концом света»[296]. Выйдя из Гелиополя и пройдя недолгое время, отряд подошел к большому водовороту, мощь которого заставила их сойти на землю, а после благополучно завершившейся встречи с драконом (И‑9) люди наконец обследовали мыс, к которому они пришли (И‑10). Они увидели на берегу замок с большим, хорошо декорированным залом, в котором находилось много денег и драгоценностей. Из контекста явствует, что в замке они никого не встретили, и тогда Ингвар предложил, чтобы кто-либо из его людей остался там на ночь и разузнал «все, что только можно». Вызвался один из героев, по имени Соти, который вечером, как только войско ушло назад к своим кораблям, спрятался где-то в замке. Когда наступил вечер, Соти привиделся дьявол в человеческом облике, который без всякого предисловия начал рассказывать ему историю названия мыса, где стоял замок, а фактически – трагическую историю семьи, некогда там проживавшей.

«Сильного и могущественного человека звали Сиггеусом. У него было три дочери. Им дал он золота. А когда он умер, был он похоронен там, где вы теперь видели дракона. После его смерти старшая [из дочерей] стала сожалеть, что разделила золото и драгоценности со своими сестрами. Она сама погубила себя. Ее примеру последовала вторая сестра. Третья жила дольше других, и получила наследство своего отца, и правила этим местом, но не только пока она была жива. Она дала название мысу и назвала [его] Сиггеум. Она наведывается в этот зал каждую ночь со множеством дьяволов, и я – один из них, посланный, чтобы передать тебе вести. Драконы съели мертвое тело конунга и его дочерей, но некоторые люди думают, что они сделались драконами».

Дидактизм истории о Сиггеусе и его дочерях очевиден. Сам по себе, вне контекста произведения, этот рассказ можно рассматривать как аналог средневековых коротких повествований – exempla, которые имели «морализаторскую направленность, должны были учить, назидать, внушать отвращение к греху и приверженность к благочестию»[297]. Из всех людских пороков, порицаемых в подобных повествованиях (рис. 9), автор «Саги об Ингваре» концентрирует внимание своего читателя на одном – сребролюбии. Жажда золота, преступная страсть, порицаемая в Библии, в особенности недопустима в отношениях членов одной семьи или рода. По-видимому, автор придавал особую важность притче о гибели семьи Сиггеуса. Это следует, в частности, из того, что она не была пересказана самим автором или вложена в уста обычного для саг персонажа, как, например, простой воин, предводитель войска или правитель; она отдана для рассказа самому нечистому. Образы, используемые в легенде автором, – золото, люди, драконы, дьявол – составляют своего рода семантическую цепь, назначение которой в сюжете – показать и осудить греховность сребролюбия. Триада «золото – люди – дьявол» обычна для средневековой европейской дидактической литературы (рис. 10), но на четвертом элементе, входящем в образный ряд «Саги об Ингваре», – драконах стоит остановиться особо.

Рис. 9. Семь смертных грехов. Фреска XVI в. Церковь Бюнесет, Норвегия