Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

Они упрямо шли вперед через поля и леса и, чтобы помочь своим усталым ногам, распевали время от времени песни. Гастон ревел низким басом, таким гулким, как будто он исходил из какой-то бездонной пещеры. Маргарет подпевала ему сочным контральто, а Жанна – маленьким, чуть дрожащим сопрано. Путники избегали больших дорог, потому что вдоль них разбойничал Рауль Свирепый, молва о бесчинствах которого растеклась по окрестным местам, рождая все новые и новые слухи, один страшнее другого. Два дня прошло с тех пор, как трое путников вышли из Туринселя, идти становилось все труднее и труднее. Гастону приходилось порой нести Жанну на руках. Утратила свою легкость и поступь Маргарет. Она натерла ноги так, что на них появились волдыри и ссадины. Стиснув зубы, Маргарет терпеливо одолевала рытвины и кочки, и ее попутчики даже и не подозревали, как нелегко давался ей каждый шаг. Провизией на дорогу они запаслись еще в Туринселе, и теперь обходили стороной гостиницы и постоялые дворы. Первую ночь все трое провели в какой-то брошенной хозяевами лачуге, а вторую – под открытым небом, благодаря Бога за то, что ниспослал им оттепель. К утру обе женщины так продрогли, что у них зуб на зуб не попадал, зато Гастону все было нипочем. Ни усталость, ни холод не брали его. Вот так упрямо шли они и в тот день на восток, надеясь, что успеют достигнуть безопасных от Рауля Свирепого мест еще до наступления темноты.

– Скверная земля, – обронил Гастон, прерывая на полуслове пение. – Пьяные головорезы! Каков поп – таков приход. Все крушат и разоряют, когда Раулю вздумается позабавиться. Тьфу!

– Ты видел его когда-нибудь? – спросила Жанна.

– Да, один раз. Свинья в образе человека. Ублюдок с отвисшим щеками. Жаба, крыса, паук! Паразит!

– Вот как! А ты умеешь быть злым, – сказала Маргарет, внимательно всматриваясь в его мрачное лицо.

– Есть отчего.

– Так отчего, Гастон?

– Девушка! – угрюмо прорычал он. – Моя девушка! Будь он проклят, этот похотливый зверь! Чтоб его кости сгнили в аду!

– Аминь! – сказала Маргарет. – Смотрите, перед нами речушка. Мне во что бы то ни стало надо окунуть в нее ноги.

– Вода! – радостно крикнула Жанна и, прихрамывая, пошла к берегу.

Они расположились на берегу, чтобы хоть немного отдохнуть. Жанна вдруг заметила поблизости какие-то ярко-красные ягоды и, что-то напевая тихонько, пошла нарвать их. Маргарет осталась на берегу. Она улеглась на собственном плаще и, подложив руки под голову, погрузилась в полудрему.

– Какие чудесные ягоды! Смотри! – донесся до Маргарет голос Жанны.

Маргарет приподнялась на локтях и улыбалась, глядя на Жанну, которая сплела из ягод венок и надела его на свои косы. В красно-коричневом платье, в венке из ярко-красных ягод, весело смеющаяся Жанна была очаровательна и походила на лесного эльфа из детской сказки. Маргарет радостно захлопала в ладоши, аплодируя ей.

– Погоди, я и тебе принесу ягод! – крикнула Жанна и скрылась в кустарнике.

Маргарет снова впала в полудрему, убаюкиваемая приглушенным басовитым пением Гастона. Она не знала, долго ли пробыла в своем полузабытьи, когда внезапно ее вырвал из этого блаженного состояния пронзительный женский крик. Прислушавшись, она услышала еще и топот лошадиных копыт. В один миг она и Гастон были на ногах. Отчаянный крик повторился. Сомнений быть не могло – это кричала Жанна.

Гастон напролом помчался через кустарник, в котором скрылась Жанна. Маргарет бежала следом за Гастоном с кинжалом и одной руке и посохом – в другой. Продравшись сквозь кустарник, они выбежали на поляну и впереди от себя увидели людей и лошадей. Крепко сжав в руке посох с железным наконечником, Гастон ринулся туда. Обернувшись, он на бегу, тяжело дыша, бросил через плечо:

– Рауль! Охотится, дьявол!

Так, вдвоем, они и ворвались в самую гущу охотниколв – людей Рауля. Гастон успевал наносить своим посохом удары направо и налево. Приземистый человек с мучнисто-белым лицом и обвислыми щеками сидел на черной лошади, а перед ним, поперек его седла, лежала связанная Жанна. Прозвучали короткая команда приземистого всадника – и с полдюжины человек окружили Гастона, обнажив свои мечи. Кто-то из-за спины вырвал из руки Маргарет ее посох, и в тот же миг словно стальные клещи схватили ее и поволокли за собой. Она повернула голову, чтобы увидеть Гастона. Ему уже захлестнули веревкой запястья рук и лодыжки ног, и сразу несколько человек связали его.

– Жаба! – бушевал Гастон, корчась от боли и пытаясь вырваться, – жаба, паршивая жаба, чтоб тебе сдохнуть! – и плюнул Раулю в лицо.

– Покрепче свяжите его, – незлобиво промурлыкал Рауль и медленно перевел свои маленькие глазки с нависшими веками на Маргарет, которая отчаянно вырывалась из рук схватившего ее человека.

– Это не мои люди, – сказал Рауль и пристально посмотрел на Жанну. – Премиленькая мордашка. Пусть кто-нибудь из вас возьмет ее.

Он перекинул Жанну на руки человеку, лошадь которого стояла позади его собственной.

– Шпионы, наверное, из Арманьяка, – сказал Рауль и, круто развернув свою лошадь, пустил ее вперед легким галопом.